— Случайно? Нет, вряд ли. Непохожи они на маньяков, действующих спонтанно. Вон как все рассчитали. Без единого выстрела! И свидетеля! Подъехали, обрызгали, подсадили и уехали. Такое маньяку не придумать. Тут незамутненную сообразилку надо иметь.
Нет, не пойдут они на убийство. Убыточно оно. Им выкуп нужен за девочку. Миллион баксов — если за живую. За мертвую им гроша ломаного не дадут. Разве только «вышку».
— А кто может знать, живая она или нет? Иногда, чтобы не возиться, заложников убивают сразу, а потом требуют выкуп. Как за живых и здоровых.
— Но ведь все равно требуют. Все равно как-то проявляют себя. Уверен, от денег они не откажутся в любом случае. Иначе зачем было огород городить? Тем более что…
— Что? Ты кого-то подозреваешь?
— Нет, никого конкретно. Но меня не покидает ощущение, что преступники — кто-то из близких. Из близких к семье банкира. По крайней мере, из их среды. Слишком хорошо они знают привычки потерпевших. И финансовое состояние банка. Ведь миллион запросили. Ни больше ни меньше.
— Может быть.
— В общем, так. Пока преступники не вынырнули, будем отрабатывать подступы. Ты — работников и клиентов банка. Тех, кто осведомлен о его финансовых возможностях. Кто не получил требуемых ссуд или, наоборот, получил их слишком легко.
Кто раньше конфликтовал с потерпевшим. Угрожал ему. Или имеет основания для мести.
Но в первую очередь всех, кто был уволен в течение последнего года по его прямому указанию. То есть тех, кто имеет на него зуб и имеет полную информацию по банку и его семейному положению.
А я займусь его и его жены друзьями. И криминальной «крышей», которая прикрывает банк. Может, у них там на предмет деления денег конфликт вышел. И еще родным отцом девочки. Который не хотел прощать ее матери измены.
О’кей, как говорят американцы.
— Якши, как отвечают наши восточные братья.
Жена банкира снова плакала. Она плакала уже три дня подряд, если не считать коротких перерывов. В перерывах она рыдала навзрыд.
Сейчас жена банкира плакала по поводу того, что преступник наконец объявился. Что он позвонил и выдвинул новый ультиматум.
Следователи сидели рядом и пытались задать вопросы. Работа у них такая — задавать вопросы. Несмотря ни на что, задавать вопросы.
— Когда это случилось?
— Четыре часа назад.
— А почему вы не позвонили нам? Сразу не позвонили…
— Я не могла. Я плакала.
— А потом?
— Потом я тоже плакала.
— Плакала, — подтвердил муж, — я еле добился от нее правды. И сообщил вам.
— Когда он обещал позвонить в следующий раз?
— Сегодня или завтра.
— А точнее?
— Он не сказал. Он только сказал, что позвонит. И чтобы я никуда не уходила. И ждала…