— Ну нет. Мне не до отдыха. Зачем он лишнее время будет лежать в вашей больнице. Сегодня суббота, оставим все до понедельника?
В понедельник Танечка пришла очень рано. Я ее позвала скорей наверх.
— Танечка, мне кажется, начало подсыхать. Вот посмотрите свежими глазами. Таня подтвердила. И краснота вокруг уменьшилась. Сообщили в больницу. Приехали хирурги, установили начало заживления, операцию отменили.
А в марте от вынужденного лежания, около двух месяцев на спине, взбунтовались легкие. О, это было очень страшно! Он задыхался, хрипел, на глазах умирал. И так сразу, вдруг, внезапно побелел и стал задыхаться. Я растерялась, бегала по квартире, кричала, рвала на себе одежду. А Танечка вызвала скорую помощь. Больница Академии наук рядом, приехали быстро. Привезли кислород. Спасли. Когда хрипы умолкли, со страхом поднялась я наверх. Он лежал бледный, без кровинки в лице, но уже нормально дышал. Опять, уже второй раз, у нас дома собрали консилиум. Опять Гращенков стал распинаться, как они еще раз спасли жизнь Ландау. Мне хотелось им крикнуть: "Уже весна, зачем раньше времени выбросили его из больницы?". Но, конечно, смолчала, ведь "что прошло, о том не говорят". Так мне сказал мой двухлетний Гарик. Гращенков униженно лебезил. Лежащего не бьют, подумала я. Надо мириться с обстоятельствами.
Когда нога зажила, Гращенков разрешил, наконец, принять больному ванну. Дау был счастлив, но, раздевая Дау, я заметила, что бедро правой здоровой, нормальной ноги намного толще левого, а врачи не заметили.
— Нет, Таня, купать нельзя. Я боюсь. Всю зиму обтирали, еще раз оботрем.
Дау активно запротестовал.
— Нет, Дау, хватит. Рисковать не будем, я не могу. А вдруг это опасно?
Позвонила домой Гращенкову — купать запретил, обещал с утра приехать. В 9 часов утра он был уже у нас. Тщательно осмотрев, он сам, конечно, не мог ничего определить. Сказав, что скоро вернется, уехал. Скоро вернулся, но не один, а с А.А.Вишневским. Осмотрев стеклянное отекшее бедро, Вишневский спросил у Гращенкова:
— Сколько он у вас вынужденно лежит на спине после обморожения ноги?
— Уже два месяца.
— У больного тромбофлебит глубинной вены правого бедра. Обычное застойное явление. Ну как же вы, Николай Иванович, допустили такое обморожение. Почему вы разрешили такого больного после таких травм выписать из клиники среди зимы? Больные всегда спешат домой. Вы должны были его уговорить и, в крайнем случае, выписать в марте.
Гращенков молчал. Молчала и я.
А.А.Вишневский прописал компрессы. Вставать категорически запретил: "Никаких движений. Я буду навещать".