— Ты спутал, старина, — добродушно возразил Гвидо. — Айаддин — отец жениха.
Мехди сделал какой-то загадочный жест, словно не находя слов для выражения какой-то глубокой мысли, и рухнул на руки итальянцу. Гвидо бережно уложил его в колючие кусты, растущие неподалеку, и отправился на поиски Ваны. Он и не заметил, когда девушка ускользнула. На полпути его застиг невероятный грохот барабанов.
— Сейчас самый торжественный момент? — спросил Гвидо у соседа. Но у того рот был забит лукумом, и он промычал в ответ что-то невразумительное. Людское море заволновалось и неожиданно выбросило итальянца прямо к помосту.
Там выяснилась причина суматохи. Шум, суета, тяжесть украшений и обилие поглощенных пирожных сделали свое дело — невесте стало плохо.
Девушку привели в чувство, и она безучастно наблюдала за приготовлениями, хотя ее они касались больше, чем окружающих. Прежде всего ее усадили на высокий стул, потом водрузили на голову корону в форме усеченного конуса, отчего невеста стала казаться гораздо выше. Конус закрепили на голове длинными эмалированными заколками. На хрупкую шею надели четыре гирлянды цветов: из красного и белого жасмина с кружащим голову запахом, из цветов гардении и из розовато-лиловых и желтых орхидей. Нижняя часть лица полностью утонула в цветах.
— Она погибнет от удушья, не познав любви! — жалостливо воскликнул Гвидо.
Но никого, казалось, не волновала судьба юной жертвы. На нее продолжали громоздить все более тяжелые и объемные ритуальные украшения. Колени несчастной дрогнули под тяжестью золотого подноса, на который поставили в строго определенном порядке глиняные и стеклянные фигурки животных: сову, льва, козла, змей, скорпионов, кота, собаку, верблюда, морского конька, жуков и крыс. За ними последовали хлеб, долька чеснока, семена, кувшины с маслом и вином. Поверх змеи, служившей поясом, талию невесты обмотали несколькими витками пеньковой веревки, которая еще больше подчеркивала ее стройность. Тут Гвидо окончательно утвердился в мысли, что малышка вот-вот задохнется.
На плечи ей установили что-то вроде тяжелого деревянного коромысла с двумя бронзовыми чашами — одна с семенами, другая с шерстью ягненка.
В руках она держала деревянный скипетр и железную цепь. На лодыжки надели деревянный и металлический браслеты. Босые ступни намазали грязью.
На корону посадили огромную живую птицу, которая тут же вцепилась в нее когтями. Это был священный черный орел с металлически поблескивающим клювом. Он постоянно расправлял крылья и порывался взлететь.
Вперед выступил Кхалед Айаддин. В правой руке он держал кривой кинжал с рукоятью из слоновой кости и вращал его над головой, точно турок ятаган. Когда Айаддин опустил оружие, все ахнули. Острие кинжала распороло тонкую ткань, даже не коснувшись кожи девушки. На обнаженное тело упал луч яркого электрического света.