- Я тебе задал два вопроса, кто ты такой и зачем ты шел за мной, а ты мне пока только рассказал, что ты Мудон. Давай знакомиться ближе. Я ничего о тебе не знаю.
- Я журналист, - неожиданно ответили Саше.
- Отлично. Покажи корочки. Показал. Заполнены на латышском языке.
"Поверим на слово, - решил Саша, разглядывая удостоверение, в котором ни черта не понял. - Достаточно того, что на фотографии человек без формы".
- И чего ты за мной пошел, журналист? Три секунды молчания. Саша качнул ведром.
- Я тебя заметил вчера. Ты шел за судьей пьяный. "Бля, ну я и лох", - подумал Саша.
- А откуда ты знаешь, что это судья?
- Я журналист, я же сказал. Да его все знают, к тому же его по телевизору показывают часто.
- А чего ты полицию не вызвал?
- А по поводу чего? Что ты ходишь по улице? А если б это было случайностью, - кем бы я выглядел в итоге?
Саша кивнул: говори дальше.
- А сегодня я случайно проходил мимо, у нас редакция здесь неподалеку - и увидел, как ты снова здесь стоишь. Подождал немного - и увидел, как ты снова пошел за судьей. И я пошел следом. И все.
Саша бросил сигарету на пол. Помолчал.
- Ну, ты понял, что я там ни при чем, журналист?
Тот кивнул.
Саша подумал, что задал глупый вопрос: какого черта он тогда ведром его здесь охерачивает - если ни при чем.
- Нет, ты не понял, наверное, - философским тоном, и скорей для себя, негромко сказал Саша. Он поставил ведро, дном вверх, и уселся напротив журналиста. - Короче, такая ситуация, - сказал Саша. - Я тебе повторяю: я ни при чем. Судью убили, и я не знаю, кто это сделал. Но если ты донесешь на меня, - у меня могут быть неприятности. Которых я не заслужил. А если не донесешь, - все будет хорошо. У нас обоих. Ты как собираешься? Донести? Журналист отрицательно покрутил головой.
- А отчего мне верить тебе? - спросил Саша. - Быть может, тебя лучше убить?… А? Какие у тебя планы, я забыл?
- Сейчас домой пойду.
- Да? И что там?
- С собакой погуляю.
- А потом?
- Спать лягу.
- Проводить тебя?
- Как хочешь…
- Ну, пошли.
На улице стемнело.
"Бля, опять с пистолетом придется идти, - подумал, - куда бы его деть?…"
Он довел журналиста до прогала в заборе.
- Валяй, - сказал на прощание. Провожать не пошел.
Смотрел удивленно, как журналист втискивается в прогал частями, ноги подбирая и перенося так неловко, словно он какое-то ползучее насекомое и у него с другой стороны забора уже несколько ног томятся в нерешительности.
Саша еще раз закурил, и тут вновь лицо журналиста образовалось в дыре.
- А ты ведь из "союзников"? - спросило лицо. Саша даже не нашелся, что ответить.