Путешествие завершилось в крохотной комнатке с одиноким окном, выходящим на Темзу. Именно ее широкой гладью, из-за дождя грифельно-серой и матовой, словно асфальтовое полотно, и любовался хозяин, сидящий в кресле-каталке и укрытый до пояса старым шерстяным пледом в клетку цветов прославленного шотландского клана Кэмпбэлов. К коему он действительно относился, правда, в каком-то дальнем колене. Гость не слишком хорошо разбирался в генеалогии. Не его это был конек.
— Вам известно, сэр, что это дурная привычка, — плюхнулся он в свободное кресло, судя по скрипу, которым оно отозвалось на контакт с мощным накачанным телом, едва ли не двухсотлетнего возраста. Как и почти вся мебель в доме. — Прятаться от гостей — приглашенных, заметьте, гостей — в самом дальнем углу? Какая-то медвежья берлога, право! Паучье гнездо!
— Вы опоздали, — сухо заметил обитатель «гнезда» (так вообще-то и звался особняк на жаргоне людей, знавших о его существовании), не отвечая на саркастический вопрос.
— Бог мой! — всплеснул руками мужчина. — С каких это пор семь минут стали считаться опозданием?
— С тех самых, как я поселился здесь, — последовал ответ. — И еще двадцатью пятью годами прежде.
Он ловко развернулся вместе с креслом и сурово взглянул на посетителя из-под густых кустистых бровей, абсолютно седых, как и буйная шевелюра без малейших признаков лысины.
Хозяин, подлинное имя которого знали немногие люди в Соединенном Королевстве, а чуть более многочисленные остальные звали просто Пауком, был стар. Очень стар. Стар, насколько может быть старым существо из плоти и крови. Ходили смутные слухи, что появился на свет он еще в самом начале прошлого столетия, а первого в длинной череде прочих человека лишил жизни еще в той самой Второй Восточной войне, столь же памятной, сколь и позорной для Британской Империи.
— Давайте перейдем к делу, — занервничал гость, отводя взгляд от прозрачных, удивительно молодых глаз Паука.
— Вы торопитесь?
— М-м-м… да, в некотором роде.
— В таком случае давайте перейдем к делу, — наконец отвел свой вынимающий душу взгляд хозяин. — Вы не догадываетесь, зачем я вас пригласил.
— Наверное, чтобы поведать что-нибудь из своей чрезвычайно богатой биографии, — огрызнулся посетитель, снимая очки. — Только думаю, что вы обратились не по адресу — я не обладаю литературным даром и в качестве наемного мемуариста не гожусь.
— Бросьте ерничать, мистер…
— Только без имен! — торопливо перебил его «мемуарист». — Я вас внимательно слушаю.
— Вы — единственный остающийся у дел участник Спрингфилдского инцидента.