Подпрограммист стал вбивать клинья психоинтерфейсов, пробиваясь к правой руке, ближайшей к стене. Рука дрогнула, дрыгнула, звеня от непосильного напряжения, и оттолкнулась от стены. Каталка стала движущимся объектом…
Путешествие из пункта А в пункт Б благополучно завершилось через две секунды, можно теперь писать путевые заметки.
А вот это что? Это же пульт управления от каталки – лежит на тумбочке. Всего пятнадцать сантиметров. Надо вытянуть шею, надо еще немножко повернуть голову.
Шрагин снова наплевал на реальную физиологию и представил шею как поршень.
Минута изнурительного усилия – и поршень двинулся вперед, зубы подхватили пульт. Через секунду пульт едва не смайнал в зазор между каталкой и тумбочкой, но обслюнявленная добыча все же была перетащена на каталку.
Отдышавшись, Шрагин снова ухватил пульт зубами. Кнопки были на вкус противные, горькие, но каталка слушалась их, она развернулась, едва не впилилась в какой-то аквариум с потрохами, но благодаря своим сенсорам тормознула вовремя, затем двинулась на выход из операционного зала.
Не хочется бодать дверь операционной. Но иначе как выйти? Отключить сенсоры, блокирующие столкновения, откатиться назад, снова рвануться на приступ – Mon Diex et Mon Droit – и на этот раз распахнуть дверь.
Впереди был простор. Каталка понеслась через вытянутое помещение складского типа. Было так же здорово, как когда-то в горах, при полетах на вертушке. И чудному лихаческому кайфу не мешали даже странные упакованные в полиэтилен предметы, висевшие по сторонам на крюках.
Каталка с невероятной скоростью (пять камэ в час) «промчалась» через складское помещение и «вырвалась» в коридор! Это ли не победа, не апофеоз и не триумф? Он уже в охлажденной части музея, где проживают биоавтоматы, где он недавно побывал, так сказать, с экскурсией.
Триумфатор задал новое направление, предвкушая быструю езду, для которой пришлось так медленно запрягаться. Но тут на него посмотрела свинья, посмотрела грустными человеческими, чуть ли не профессорскими глазами.
Каталка застряла в узости среди стеклянных полувольеров-полуаквариумов и не желала никуда двигаться. Все, приехали, надо было вовремя включить каталочные сенсоры обратно…
Наверное, его теперь не просто разберут на части, а попробуют скомбинировать с «промежуточным носителем» вроде свиньи.
Свиньям-то какая радость, какие перспективы открываются…
Освинячившийся Шрагин не спасет Аню Шерман. Вочеловеченная свинья станет очередной вехой на победном пути Энгельманна и Тугаева к светлому будущему, состоящему из квазилюдей Энгельманнов и полулюдей Тугаевых.