По его команде два рослых гребца перепрыгнули на плот, играючи, как малое дитя, подняли находящегося в беспамятстве Люка, как будто он вовсе и не был крепко сбитым мужчиной шести футов роста. Они перенесли его на катамаран, и Киано начал оказывать ему помощь. Он обернул голову Люка мокрым полотенцем и тонкой струйкой влил в рот юноше немного воды из круглой фляги. Потом из фланелевого мешочка взял щепотку порошка киаве и, с силой впихнув его между потрескавшихся губ Люка, влил в запекшийся рот еще немного воды.
Люк, лежавший до этого совершенно неподвижно, вдруг задвигался. Веки его задрожали, он медленно открыл глаза и, прищурившись, посмотрел в безоблачное ярко-голубое небо:
– Где она?
– Все хорошо, дружище, – ласково проговорил Джон. – Мы спасены.
– Андрия? Что с Андрией?
– Не было никакой Андрии. Тебе привиделось.
Вскоре Люк смог сесть и изумленно уставился на окружавших его улыбающихся гавайцев.
– Откуда вы? – только и смог спросить он.
Киано положил руку ему на плечо и торжественно ответил:
– Алоа, малихини! Добро пожаловать в наши райские места!
Весь следующий месяц Андрия провела в банде Мурьеты. За это время они совершили несколько вооруженных налетов на небольшие деревни и лагеря старателей. У поселенцев, как правило, запасались провиантом, частенько расплачиваясь деньгами и золотом, украденными у богатых старателей.
В один из таких дней Мурьета подскакал к Андрии, ехавшей верхом на белой кобыле.
– Надеюсь, теперь ты не так сильно сердишься на нас?
– Я никогда не буду гордиться умением воровать, – отчужденно ответила девушка.
– Даже если главная цель – отнять у богатого, чтобы накормить бедного?
– Гунн Аттила точно так же оправдывал свою варварскую жестокость, – презрительно ответила она. – Как и все грабители и убийцы испокон веков. На моей родине, в Китае, есть Ихэцюань – шайка бандитов, которые только и знают, что жгут деревни, грабят и убивают людей. И все это во имя любви к родине.
Мурьета какое-то время молча любовался ее профилем, а потом тихо сказал такое, чего она никак не ожидала услышать:
– Андрия, кажется, я тебя люблю.
Она встревоженно посмотрела на него:
– Не смей говорить мне о любви! Ты женат на моей подруге Розите.
Он хитро улыбнулся:
– Да-да, я помню, что Розита – моя жена. Она ею будет всегда. Но неужели ты всерьез думаешь, что если священник произнес несколько слов жениху и невесте, то после этого мужчина становится нечувствительным к красоте и очарованию другой женщины, такой желанной, как, например, ты?
Андрия отвернулась:
– Джо, у меня нет никакой охоты продолжать этот разговор. Пожалуйста. Не дай Бог тебя кто-нибудь услышит. У Розиты разобьется сердце, если она узнает о том, что ты мне сказал.