– Ты хорошо танцуешь, – заметил Итэн, когда они, кружась, вихрем мчались мимо пальм в кадках, цветов в вазах и ниш, затянутых бархатными портьерами.
Но на самом деле на язык просилось совсем другое: «Ты прекрасна как ангел. Когда ты окажешься в моей постели, я вознесу тебя на небеса».
– У меня ведь большой опыт, – ответила Джози столь же вежливо, как говорил с ней Итэн.
«Опыт»? Она имеет в виду «Золотой пистолет»? Там она танцевала с ковбоями, золотоискателями и всяким городским отребьем: забулдыгами-пьяницами, мальчишками-переростками, картежниками и бандитами. Итэн сжал зубы, представив, как они обнимают Джози, заигрывают, а может, и спят с ней.
– Ты права, так оно и есть, – с издевкой отозвался он, прищурив глаза.
Джози вспыхнула и вызывающе бросила:
– Это наносит удар по твоему самолюбию? Не понимаю почему.
– Ничего подобного. Мне плевать, чем ты занималась раньше и что будешь делать через полгода.
Итэн почувствовал, как Джози дернулась в его руках, правда, сумев сохранить при этом бесстрастное выражение лица.
«Вот и отлично, – подумал Итэн. – Главное – не поддаваться чувству жалости. Она ведь хотела, чтобы наши отношения были сугубо деловыми… она не желает пускать меня в свою постель, хотя брачное свидетельство дает мне такое право, – что ж, прекрасно. На, получай же. Интересно, сколько мужчин у нее было?» Впрочем, это его не касается. Плевать. Она ясно дала понять, что не желает спать с ним, а раз так, ему это тоже не нужно.
И все-таки Итэн теперь сожалел, что тогда, в поезде, легкомысленно поклялся не трогать Джози и пообещал быть верным своему слову.
Что же он сказал? «Да ради Бога, леди. Для меня это несущественно. Мне все равно».
Зато теперь ему не все равно. Теперь он, похоже, стоит на грани безумия.
Когда Джози чуть не попала под карету, на Итэна вновь нахлынули ужасные воспоминания о гибели Молли и он с трудом подавил желание стиснуть жену в своих объятиях, да так, чтобы косточки затрещали.
– Итэн, музыка смолкла. Итэн, никто больше не танцует. Итэн…
Тихий встревоженный голос Джози вернул его к безрадостной реальности. Глядя на свою красавицу жену с замирающим сердцем, он думал о том, что самое лучшее в его положении – держаться подальше от нее, не показывать своих чувств, не подпускать ее к себе. Но вальс сделал свое дело: во все время проклятого танца Итэна терзало неутоленное желание, а голова была полна самых безумных фантазий, не имевших никакого отношения к «сделке».
Будь же он проклят, если решится танцевать с ней еще раз!
– Идем. – Итэн потащил Джози к столу, покрытому белоснежной скатертью и уставленному вазами с фруктами и бутылками с шампанским.