Видя непоколебимую решимость подруги, Рози удрученно вздохнула, покачав головой, а Джо сжала ей руку и помчалась к черному ходу.
Пробежав переулок, она выскочила на главную улицу, запруженную шумной, возбужденной толпой. Мужчины, женщины, дети – все пришли сюда поглазеть па казнь через повешение. К великому облегчению Джози, найти того высокого парня не составило никакого труда. Он держался особняком, безучастно взирая па окружающую суматоху.
Ну ладно, мистер. Все отлично. Тебе от меня не уйти. Джозефина Купер своего не упустит.
С решительной улыбкой Джози двинулась вперед, окутанная маревом жаркого дня. Для такого случая она оделась в свое лучшее простенькое синее платье из ситца, застегнутое до самого горла; в ушах – крошечные гагатовые сережки; густые, обычно непокорные каштановые волосы аккуратно скручены в пучок – ни одна прядка не выбьется! А на ногах – добротные кожаные башмачки, несравнимые с легкомысленными бальными туфельками, украшенными стеклярусом, в которых обычно она выходила па сцену, подменяя заболевшую танцовщицу. Джози была уверена, что никто не узнает в застенчивом, прилично одетом создании, торопливо пробирающемся через толпу, повариху из салуна или кудрявую девушку, изредка появляющуюся в танцевальном зале «Золотого пистолета».
Мысль о том, что из Абилены нужно уехать как можно быстрее, лежала на душе у Джози тяжким грузом. Инстинкт подсказывал ей, что Змей и его приятели уже близко. При каждом взгляде в окно тело покрывалось мурашками, а шестое чувство никогда не подводило Джози. Змей скоро будет здесь. Если она не успеет удрать, он схватит ее, и тогда…
Тогда можно считать себя трупом. Когда дорогой муженек и его банда доберутся до нее, милосердия от них не жди. Доброты у них еще меньше, чем у жителей этого городка, собравшихся поглазеть, как будут вешать Расти Иннеса. Месяц назад Иннес ограбил банк, убив кассира и одного из клиентов, и теперь заплатит за это сполна.
«Если Змей и его ребята схватят меня, мне тоже придется расплачиваться за свой поступок, – думала Джози, ощущая во рту металлический привкус страха. – Да, ценой собственной жизни».
Но она нисколько не жалела о содеянном.
Казалось, все население Абилены высыпало сегодня на улицу: фермеры и ковбои, торговцы и игроки, золотоискатели и бродяги шли плотной стеной, локоть к локтю. Женщины переговаривались друг с другом, мужчины курили сигары, щурясь на солнце; лаяли собаки, лошади, привязанные к столбам, нетерпеливо рыли копытами землю.
Отличный денек для казни.
Ковбой держался подальше от бормочущей неугомонной толпы, словно бы не замечая атмосферы всеобщего нервозного ожидания. Раскаленное июльское солнце источало жар; женщины неистово обмахивались веерами, но на него, казалось, и духота не действовала.