Группа собралась в холле. Все были одеты в колхаусовскую униформу костюм, галстук, "дерби". Колха-ус приказал им надвинуть котелки на глаза и поднять воротники, чтобы их не опознали. Надеждой на спасение был "форд-Т". Колхаус объяснил, как заводить его, как держать газ. "Когда вы будете в безопасности, позвоните мне по телефону". Отец спросил: "Разве я не еду с ними?" – "Здесь уже есть заложник, – сказал Колхаус, показывая на МБМ. Белые лица похожи одно на другое". Все засмеялись. Перед огромной бронзовой дверью Колхаус обнял каждого. Младшему Брату достались не менее пылкие объятия, чем другим. Потом он вынул из кармана часы. К этому времени день за окнами уже померк. Он занял свое место в алькове, оседлал мраморную скамью и положил руки на детонатор. "Рубильник немного расхлябан", – крикнул ему Младший Брат. "Олл-райт, – сказал Колхаус, – идите". Один из молодых людей снял засов с дверей, и без дальнейших церемоний все они вывалились наружу. "Задвиньте засов, пожалуйста", – скомандовал Колхаус. Отец подчинился. Он приложил ухо к дверям, но все, что он слышал, было его собственное тяжелое, прерывистое дыхание. Потом после мучительно долгого интервала, во время которого вся надежда на спасение собственной жизни уже утекла из него, он услышал свистящий кашель и лопотание движка "модели-Т". Через несколько мгновений он услышал, что машина пошла. Он побежал в глубину холла. "Они уехали", – сказал он Колхаусу Уокеру Мл. Чернокожий не пошевелился, он смотрел на свои руки, лежавшие на рубильнике детонатора. Отец сел на пол, спиной к мраморной стене. Поднял колени и опустил голову. Некоторое время они оба не двигались. Потом Колхаус попросил Отца рассказать ему о его сыне. Он хотел узнать, как он ходит, хороший ли у него аппетит, начал ли уже говорить, – словом, все до мельчайших подробностей.