Она вернулась к экрану компьютера и продолжала набирать. Маленькая беспокойная женщина не уходила.
— Вам еще что-то нужно? — вежливо спросила Зяма. С минуты на минуту мог вернуться грубиян Витя и, по своему обыкновению, обидеть незваную гостью.
— Вот тут вот… — залопотала посетительница, протягивая Зяме брошюрку, — все написано… Прочтите, и вы изумитесь…
— Боюсь, сейчас я никак не смогу уделить внимания вашей рукописи, — мягко проговорила Зяма, доставая кошелек из сумки.
Она всегда покорялась необходимости подать милостыню. Окинув женщину беглым взглядом, Зяма оценила ее уход не меньше чем в пять шекелей.
— Но небольшой гонорар за нее вы можете получить уже сейчас.
— Нет, нет! — вскричала женщина, чуть ли не отталкивая Зямину руку. — Что вы, какие деньги! Вы должны прочесть и рассказывать всем. Здесь написано о моем сыне. — Она сделала испуганное лицо и шепотом сказала:
— Он разгадал секрет пепла красной коровы! — и, откинувшись назад, раздельно проговорила: — Вы понимаете — чем это пахнет?
Увы, Зяма понимала. Это пахло очередным Машиахом. Смысл обряда очищения пеплом красной коровы был утерян со времен разрушения Храма. Мудрецы предсказывали, что толкование обряда вернет Машиах.
Зяма вздохнула. Выпроводить эту несчастную нужно было как можно скорее, до прихода Вити.
— Ну что ж, — сказала она, — остается только от души вас поздравить.
— И вас! — воскликнула маленькая женщина. — Я поздравляю весь народ Израиля!
Наверху что-то грохнуло, и еще раз, словно кем-то били об пол, что было весьма похоже на правду, если принять во внимание темперамент пьяных кипрских моряков. Тихо заструилась с потолка известка.
— Кто это?! — испуганно спросила мать Машиаха.
— «Белые ноги», — сказала Зяма, — престижный салон. Не обращайте внимания.
— Содом и Гоморра! — воскликнула мать Машиаха. — Мой сын ликвидирует весь этот разврат!
— Да, пожалуйста! — оживилась Зяма, слегка приобняв женщину и мягко устремляя ее движения в сторону двери. — Уж попросите его.
И так они дружно подгребли к двери, и — еще мгновение — волной Зяминого теплого участия бедную женщину вынесло бы к лифту, но тут дверь распахнулась и влетел Витя, успевший — это было заметно с первого взгляда — получить квитанцию на уплату штрафа.
— В чем дело?! — заорал он, споткнувшись о мать Машиаха. — Почему в редакции посторонние?
— Витя, Витя! — предостерегающе окликнула Зяма, яростно ему подмигивая. — У нас радость. Разгадан секрет пепла красной коровы.
Но Витя (очевидно, размер штрафа превзошел все его опасения) как с цепи сорвался. Он завопил, что сейчас превратит в пепел первую подвернувшуюся корову, если помещение в секунду не будет очищено. Мать Машиаха, не вняв опасности, принялась выяснять — почему в газете «Полдень» не публикуют, как в приличных газетах, время зажигания субботних свечей. Багровый потный Витя заорал, что в их редакции свечи не зажигают, а вставляют, и сейчас он покажет красной корове — как это делается.