Видя, как тонкие нежные пальцы скользят по грубой коричневой домотканой юбке, Вульф почувствовал некоторую неловкость и поспешил сменить тему разговора. Он порылся в памяти в поисках подходящего предмета для беседы, но все, что пришло ему в голову, было чревато недомолвками и непониманием. Казалось, все темы, близкие Брине, сводились к колдовским секретам, а разговоры о политике и дворцовых интригах были совершенно чужды и непонятны ей, не имевшей понятия о тщеславии и честолюбии. Наконец он остановился на теме, казавшейся ему совершенно безобидной. Он положил руки под голову и спросил:
– У тебя есть еще родственники, кроме Глиндора?
«Странно, – подумал Вульф, – что я раньше не задумывался об этом, хотя видел, что старик и девушка живут в лесу уединенно и не поддерживают никаких связей с внешним миром». Здравый смысл и христианский образ мышления подсказывал ему, что в кельтских общинах, где сильны кровные связи, невозможно жить изолированно от своих родичей. Трудно поверить, что все племя отвернулось от них. Скорее это прекрасное создание было видением, порождением чар колдуна.
Брина подозрительно взглянула на Вульфа. Он лежал так близко, что мог дотронуться до нее рукой.
«Очень неосмотрительно с моей стороны», – подумала девушка. Глаза сакса были закрыты, и она невольно залюбовалась. Сколько сильной мужской красоты было в его лице, покрытом бронзовым загаром, так красиво оттеняющим блеск его золотых волос. Высокие скулы, красивый прямой нос, мощная нижняя челюсть – все дышало благородством и спокойствием.
Пытаясь отвлечься от этого восхитительного зрелища, Брина стала снова гладить густой мех на загривке своего питомца.
– Я не знала матери, она умерла, когда я появилась на свет. – «Ничего страшного, если я расскажу ему о своих родителях», – подумала она. Брина уже не смотрела на него, но его образ стоял у нее перед глазами, им были полны все ее мысли. – А мой отец утонул во время сражения при Винвиде. С тех пор я живу вместе с дедушкой, – добавила она.
Если бы Брина подняла глаза от шкуры своего любимца, она бы заметила, что Вульф был просто поражен.
«Подумать только, подняв бурю, Глиндор тем самым погубил собственного сына!» – Эта мысль так изумила его, что Вульф забыл поинтересоваться, принимал ли отец Брины участие в этом колдовстве.
Не замечая выражения лица своего собеседника, девушка продолжала:
– Мне так повезло, что у меня есть дедушка, который… – Она замолкла, подумав, как близко она подошла к тому, чтобы ради своей сумасшедшей страсти к этому чужаку предать единственного родного человека. – …Который любит меня.