Пламя его ласк растопило ее, словно воск, и она прильнула к его широкой груди, ощущая его тепло и силу. Прикосновения ее тяжелых шелковистых прядей совершенно вскружили голову Вульфа.
J Он выругал себя слабовольным дураком и привлек ее к себе. Оказавшись в объятиях его мускулистых рук, Брина еще большее ощутила неизбежность их скорой разлуки и с вновь вспыхнувшей страстью отвечала на его поцелуи. Его губы медленно и трепетно приникали к ее губам, и страсть разгоралась, как лесной пожар в ночи.
Вульф увлек трепещущую девушку на пышный зеленый ковер, и его изумрудный взгляд утонул в бездонных голубых озерах ее глаз. Прекрасная колдунья окутала его облаком своих волос, переплетенных с лунным светом. Брина никогда еще не ощущала такого наслаждения. Боясь, что туман страсти может вдруг рассеяться, она погрузила свои пальцы в холодное золото его волос и обвила руками его шею, привлекая к себе.
Против такого приглашения Вульф не мог и не хотел устоять. Он приник к ней, и их губы слились в долгом и страстном поцелуе.
«Пусть потом я буду ругать себя за это, но она, ее любовь, ее невинность должны принадлежать мне», – подумал Вульф.
Его язык начал танец искушения, продвигаясь вперед, и все померкло перед глазами Брины в зеленом вихре искр, и неземное блаженство овладело ею. Она растворилась в огне этой сладкой боли и обвилась вокруг Вульфа, стремясь слить воедино свою нежную плоть с его мускулистым телом. Глубокий рычащий стон вырвался из груди Вульфа, отдаваясь гулким эхом. Вдруг эхо повторилось с новой силой, и этот звук вмиг рассеял туман, застилавший туман Брины. Вульф вскочил. На вершине холма, неподалеку, стоял Фрич и выл на луну.
Очнувшись от любовного дурмана, Брина ощутила стыд за свою минутную слабость, за полную потерю контроля над собой. Как глупо было, позабыв все обеты, позабыв о своем предназначении, поддаться коварному искушению, возжелать того, что было для нее запретным. Она быстро поднялась с помятой травы и бросилась в чащу леса.
Полная луна светила ей в спину, и лесная тень скрыла поток неудержимых слез.
Вульф смотрел вслед убегавшей колдунье. Верный Фрич следовал за ней по пятам.
«Теперь она, наверное, будет думать, что предала старика вместе со всеми его заклинаниями и запретами. Но ведь между нами ничего не было», – подумал Вульф.
Горечь сожаления наполнила его сердце при этой мысли. Он бросился ничком в густую траву, спрятав во влажной прохладе лицо, горящее от страсти и вины за то, чего он так и не совершил. Ночь становилась все холоднее, минуты тянулись бесконечно долго, и Вульф впервые почувствовал, как он одинок.