Именно в этот момент я решила, что мы с Тоддом Шенноном объявили друг другу войну. Долгие недели, проведенные в пустыне, невыносимая жара окончательно вывели меня из себя, и я не собиралась покорно выслушивать бесцеремонные замечания.
В гостинице я узнала, что Шеннон снял маленький номер, раньше служивший спальней, но теперь превращенный в комнату, где можно было побеседовать без помех. Сам Тодд даже не потрудился остаться в вестибюле. Я, сохраняя величавую сдержанность, поднялась по лестнице вместе с Марком и его кузиной. Мой новый партнер сидел за столом, на котором стояли бутылка виски и наполненный наполовину стакан. Он даже не поднялся и просто молча кивнул, и я почувствовала, что теряю контроль над собой.
Не обращая на него внимания, я обернулась к растерянно переминавшемуся Марку:
– Он всегда так невежлив? Или намеревается избавиться от меня подобным способом?
– Я… не знаю… – растерянно пробормотал Марк, но Тодд презрительно фыркнул:
– Ха! Почему ты не спросишь, что за странная манера путешествовать разряженной под старомодную учителку, в платье, стоившем не больше доллара, да и то когда было новым! В чем дело, мисс? – На этот раз он слегка повернулся ко мне, глаза презрительно сузились. – Мы, грубые жители Запада, недостойны лицезреть модные костюмы?
Я спокойно взглянула на него. Да, подобного человека следует остерегаться! Очевидно, Тодд Шеннон далеко не дурак!
– Не пойму, что вам за дело до того, в какой одежде я предпочитаю путешествовать, мистер Шеннон! Но позвольте с самого начала кое-что прояснить.
Усевшись на стул, поспешно предложенный Марком, и заметив, что Фло потихоньку устроилась в углу, нервно кусая губы и встревоженно поглядывая на отчима, я усмехнулась про себя. Тодд Шеннон продолжал, прищурившись, рассматривать меня, и было в этом взгляде что-то настолько презрительное, почти наглое, заставившее меня глубоко вздохнуть и попытаться взять себя в руки, чтобы голос не дрожал от ярости.
– Ну? – протянул он.
– Ну… – повторила я, намеренно спокойно откидываясь на спинку стула и оглядывая его так же высокомерно-нагловато. Ему это явно не понравилось, и я поспешила воспользоваться преимуществом. – Боюсь, мистер Шеннон, вы должны привыкнуть к тому факту, что я обладаю собственным мнением и намереваюсь одеваться как мне угодно и действовать как считаю нужным. Дед, воспитавший меня, считал, что образование формирует ум и характер женщины, мистер Шеннон. Он учил, что красивые платья – не самое главное, а вертеться перед зеркалом – не очень достойное занятие. По-моему, непристойно тратить деньги, оставленные мне отцом, на наряды и драгоценности! Зачем зря бросать наследство на ветер? Я уверена, что найду лучшие способы истратить состояние. Но пока должна предупредить: не стоит меня недооценивать, я способна отвечать за себя!