Я находился в прерии, изумрудная трава пестрела алыми маками. У моих ног струилась глубокая река. Но отчего мое сердце сжималось в тревоге? Вдруг на том берегу я различил силуэт; это была женщина, она стояла ко мне спиной. Я позвал ее, но она не услышала. Я подбежал к самой воде, стал громко кричать, но мой голос не долетал до того берега. Тогда, охваченный безумной надеждой, я кинулся в реку. Вода заливала мне глаза, рот, ноги мои увязали в тинистом дне, но я шел и шел, протянув вперед руки. И несмотря на душившую меня тину, я кричал, я отчаянно звал: «Пат! Пат!» Но женщина не шевелилась. С величайшим трудом я добрался до противоположного берега и ухватился руками за камни, окаймлявшие реку; я вырвался из объятий вязкого дна, я был спасен! Но меня вдруг опутали тысячи цепких лиан. Они присасывались ко мне, оплетали и хватали меня, они ласкали меня, точно женские руки. Я уже готов был сдаться… Но Пат была рядом, она ждала меня, я должен был к ней прорваться. Нечеловеческим усилием я освободился из гибких объятий лиан, но, когда выбрался на простор прерии, Пат уже не было. Она исчезла, она растворилась, я ее звал, я шарил в траве, я вглядывался в горизонт… Ни души. Слезы отчаянья жгли мне глаза, я отказывался верить в свое поражение. И вдруг вдалеке я увидел распростертое женское тело. Наверно, устав меня ждать, она задремала? Я приблизился к ней, охваченный радостью и желанием, я наклонился над ней, чтобы стиснуть ее в объятиях, и с ужасом отшатнулся, потому что передо мной лежал растерзанный труп Кэтрин Вильсон. Меня пронзила страшная боль, и одновременно в ушах у меня оглушительно зазвенело…
Я открыл глаза и зажег лампу у изголовья. Было три часа ночи; кто мне может звонить в такое время? Это, несомненно, ошибка. Но телефон продолжал звонить настойчиво и безжалостно, раздирая мне барабанные перепонки. И я, еще как следует не очнувшись от сна, схватил трубку и хрипло пробурчал:
– Алло!
Молчание. Я уже собирался положить трубку, как вдруг откуда-то издалека, словно меня вызывала планета Марс, совершенно незнакомый голос прошептал:
– Тейлор?
У меня перехватило дыхание; теперь молчал уже я.
– Тейлор? – повторил марсианин.
– Да, это я, – ответил я машинально.
И тогда межпланетный голос сказал:
– Вы, кажется, любите свою жену? Как вы думаете, стоит она пяти тысяч фунтов? Тогда будьте с этой суммой завтра в одиннадцать часов вечера в «Золотой рыбке», в Мейднхеде. Закажите порцию рома и держите в руках рыболовную газету.
– Не понял, о чем вы! – завопил я отчаянно.