— Не случайно ведь говорят: знать бы, где упадешь, так заранее бы соломки подстелил, — заметил Дмитрий. — Хотя я все равно не хотел бы, чтоб мне повезло взамен кого-то другого.
— Да, парни, непросто все это, — согласился командир, — очень непросто... Я не могу сказать, судьба ли смилостивилась над теми, кто остался на берегу, или ангелы-хранители оказались сильнее рока, но отныне, благодаря Бога за свое нежданное спасение, эти люди теперь все свои оставшиеся годы будут жить с чувством невольной вины за то, что именно на них указал перст Всевышнего. А это — ох как нелегко, поверьте мне...
Я вижу, как он тяжело, чуть ли не по-медвежьи, поворачивается и, еле заметно махнув на прощанье рукой, медленно уходит из каюты.
— Ну ладно, побегу, пожалуй, и я, — поднялся следом за ним с табурета и Колесников. — Давай. До завтра.
Он протягивает мне свою широкую, сильную ладонь, мы пожимаем друг другу руки, и я опять остаюсь наедине со своими мыслями, книгами и воспоминаниями.
Да, все это и в самом деле очень и очень непросто, не случайно во время нашего разговора у Димы вырвалось слово «мистика». Судьбы кораблей, как и судьбы людей, оказываются иной раз незримо и порой действительно мистически связаны между собой. Объяснить эту непонятную взаимосвязь не может сегодня никто, а поэтому остается только выстраивать череду невероятных совпадений да гадать: кто же все-таки выкладывает этот зловещий пасьянс закономерностей и странных параллелей? Помню, выискивая полгода назад по журналам «GEO», «Нептун», «Октопус» и всевозможным морским архивам материалы для своей рубрики о подводных катастрофах, которую мне поручил тогда вести в нашей «Молодежке» Гусаков, я сам неоднократно поражался тем фантастическим перекличкам и сцеплениям, которые нередко соединяют в единое целое происшествия, случившиеся на разных морях с двумя разными лодками и в разное время. К одной из таких загадочных и трагических «парных» историй можно отнести катастрофы, произошедшие с нашим российским атомоходом К-8 и американской субмариной «Скорпион».
Что касается атомной торпедной подводной лодки К-8, то это был первый советский подводный ракетоносец с ядерным реактором. Разработка субмарин данного типа начиналась еще под руководством самого Лаврентия Берии, а всего атомоходов этого проекта (индекс 627-А) было выстроено ровно тринадцать штук! Американцы дали лодкам этого проекта наименование «Ноябрь», а в обиходе за их большую шумность прозвали «ревущими коровами». И то ли следовавшее вместе с именем Берии зло, то ли именно чертова дюжина, охватывающая количество спущенных на воду лодок, послужили тому виной, но одна из них была на этом свете явно лишней. Одной из тринадцати этих подлодок была суждена страшная гибель...