Итак, ясно, для чего нужен был сверхрешительный и беспощадный Корнилов. Сошлемся еще на одно свидетельство Савинкова: «Временное правительство в то смутное и грозное время стояло перед двумя опасностями: большевики с подготовленным взрывом анархии и вся, оставшаяся от царского времени, еще живая и деятельная реакция. Что касается этой реакции, то здесь Керенский еще мог рассчитывать на какую-то, хотя бы временную, компромиссную ситуацию, исходя из надежды, что эти «дети монархии» понимают, что большевистская анархия это гибель для всех. А она — эта анархия — уже ломилась в двери России…»
Но тут в оценке положения опять обнаруживается некоторое несогласие между Керенским и Савинковым. Когда Керенского в следственной комиссии по «делу Корнилова» прямо спросили, были ли у него сведения о готовящемся выступлении большевиков, он ответил так: «…незадолго до 27 августа в заседании правительства кто-то из министров задал вопрос, известен ли мне — министру внутренних дел — слух о готовящемся большевистском выступлении и насколько он серьезен. Тогда я и, кажется, Скобелев ответили, что эти слухи несерьезны… Я должен сказать, что никакой роли выступление большевиков тогда не играло. У меня есть показание, которое я давал судебному следователю о разговоре с В. Львовым. Там говорится, что Львов уверял меня, что большевистское выступление неминуемо, а я возражал, что, по нашим сведениям, большевистское выступление не предполагается…»
Итак, «никакой роли выступление большевиков тогда не играло». Это заявляет Керенский. А Савинков еще тогда той же следственной комиссии говорит нечто совсем иное: надо было подавить выступление большевиков. Да и как ему можно было говорить иное, если в это время у следственной комиссии уже был протокол его переговоров с Корниловым в ставке.
Вот он, этот протокол:
ПРОТОКОЛ
Пребывание управляющего военным министерством Савинкова в гор. Могилеве 24 и 25 августа 1917 года, касающийся разговоров верховного главнокомандующего генерала Корнилова с ним и другими лицами по вопросу, касающемуся ближайших событий…
Савинков, обращаясь к генералу Корнилову, почти дословно сказал следующее: «Таким образом, Лавр Георгиевич, ваши требования будут удовлетворены Временным правительством в ближайшие дни, но при этом правительство опасается, что в Петрограде могут возникнуть серьезные осложнения. Вам, конечно, известно, что примерно 28 или 29 августа в Петрограде ожидается серьезное выступление большевиков. Опубликование ваших требований,[7] проводимых через Временное правительство, конечно, послужит толчком для выступления большевиков, если последнее почему-либо задержалось. Хотя в нашем распоряжении и достаточно войск, но на них мы вполне рассчитывать не можем. Тем более, что неизвестно, как к новому закону отнесется СР и СД.