– Я надеюсь, вы не рассердитесь на Инес. Это я настоял, чтобы она соединила меня с вами.
– Все в порядке. А в чем дело?
– Я лишь хотел уточнить насчет сегодняшнего вечера.
– И это все? – На этот раз Вида Лу даже не пыталась скрыть свое нетерпение.
– И да и нет.
Она услышала его нежелание говорить и немедленно изменила свой тон.
– Я кое-что слышала, Лестер. Но я бы хотела знать правду. В чем дело?
– Я точно не знаю. Позвоните Янси и попросите его тоже прийти.
Он повесил трубку. Вида Лу с недоумением уставилась на трубку.
Что бы это значило?
Мгновенно двери операционной распахнулись, и Янси сразу выкинул из головы все мысли, сосредотачиваясь на том, что он должен был сейчас делать. Он все еще благоухал чистым, антисептическим запахом, который пронизывал здесь все, в том числе и пациентку, лежащую перед ним. Это непреложный закон.
Он уже сделал две успешные операции, и ему предстояла еще одна, которая, как он полагал, должна быть столь же удачной.
Теперь у него есть немного времени до начала следующей операции. Он надеялся ненадолго прикрыть глаза.
– Хорошая работа, доктор.
– Спасибо, Рик, – сказал Янси, стягивая хирургические перчатки.
Рик Клайн, тоже хирург и один из немногих защитников Янси, сказал со страхом в голосе:
– Удивительно, но ты совершаешь невозможное.
– Потому что я хороший.
Рик покачал головой.
– И добавь: ты еще наглый и дерзкий сукин сын.
Янси засмеялся.
– Я удаляюсь отсюда. Увидимся позже.
Вернувшись в офис, Янси почти упал на кушетку. Господи, как он устал! Его глаза горели огнем. Это просто чудо, что в таком состоянии он еще может что-то делать в операционной.
Стресс. Но это не точный диагноз. До тех пор пока Дана Бивенс не притащила свою упругую задницу в их город, он умел справляться с напряжением на работе.
В последнее время он просто обезумел, и это нервировало его. Меньше всего ему нужна честолюбивая репортерша, не важно, какой бы сексуально привлекательной она ни была.
С другой стороны, зачем отвергать такую возможность? Если она хочет написать о нем то, что интересно публике, какой от этого вред? Прекрасная реклама для него и для больницы.
«Не так быстро, Грейнджер, не спеши, – предупредил он себя, – красный свет! То, что интересно публике? Ты просто дурак, Грейнджер. Да она же проныра, она намерена вынюхивать все о твоей жизни и работе. Этого нельзя позволить».
Ему меньше всего хотелось, чтобы кое-что из его прошлого стало достоянием гласности, он предпочитал эти кошмары держать при себе. Так, к черту эту Дану Бивенс с ее теплыми влажными губами и убийственным телом! Ему надо смотреть в оба.