Вдруг он пожалел, что наелся, потому что его затошнило. Не важно, сколько раз он прокручивал в голове то, что произошло в ту ночь, – это ничего не меняло. Конечно, боль утихла, но все сохранилось в деталях, они впечатались в сознание и подсознание.
Прагматическая часть его натуры уверяла его, что он не виноват в смерти младенца. Но в душе он знал, что мог спасти ребенка, если бы не был пьян. Он чувствовал, как чья-то гигантская рука выжимает жизнь из его сердца.
Понимая, что молчание становится слишком долгим, Янси снова повернулся к Дане, но для этого ему пришлось сделать над собой огромное усилие. Господи, ее глаза были полны такой неизбывной печали, что у него перехватило дыхание.
– Мне очень жаль, – наконец сказал он, его голос прозвучал резко, но он не мог им управлять.
Дана заморгала, и по щеке покатилась слеза. Он боролся с желанием слизать ее языком.
Она стерла ее, откашлялась и сказала:
– Мне тоже. Это было давным-давно. Я… Жизнь продолжается.
«Но со шрамами, так же как и моя», – подумал он.
– Но я никак не могу понять, кто или что заставляет вас думать, что вы не сможете забеременеть еще раз?
Хотя он чувствовал неловкость от разговора, ему очень хотелось знать, что сказал ей доктор тогда, в больнице, или, может быть, какой-нибудь еще.
– Я полагаю, что это моя собственная паранойя, – призналась Дана.
– То есть доктор ничего не сказал вам?
– О, он употребил какой-то специальный термин.
– Какой?
– Что-то насчет плаценты.
– Это был разрыв плаценты. – И Янси объяснил ей то, что произошло.
– Понятно, – сказала она, когда Янси договорил.
– Вы боялись, что в вашем организме произошло что-то ужасное?
– Да, – призналась Дана, прикусив нижнюю губу. – Я вообще очень испугалась, и от незнания в том числе тоже. И я даже не знала, что спросить у доктора.
– Теперь стало легче?
– Да. – Она опустила глаза, разглядывая руки.
– Поскольку вы и Руни Тримейн находитесь в… – нерешительно начал он.
Она быстро подняла голову.
– Кто вам сказал?
С какой стати он полез в ее личную жизнь? Янси готов был стукнуть себя как следует.
– Тримейн.
– Он не имел никакого права говорить что-нибудь о наших отношениях.
Было видно, что Дана Бивенс в ярости, от чего Янси пришел в замешательство. Для его же блага лучше поверить, что она охвачена страстью к Руни и горит желанием выйти за него замуж. С другой стороны, мысль о любом другом мужчине, который целует ее губы и прикасается к ее телу, выводила его из себя – он сам хотел все это делать!
Янси потер холодные руки.
– Руни сказал только то, что постарается как можно чаще бывать здесь, потому что вы в городе. Значит, между вами что-то есть? Разве не поэтому вы хотели узнать, можете ли иметь ребенка?