Все было бы прекрасно, кабы не одно «но». Заводская котельная располагалась не в этой части «Юпитера», территорию которого я и прочие ходоки в Припять успели неплохо изучить. Там, где сейчас за разрушенным забором лежало основание трубы, раньше находилась трансформаторная будка – а ныне груда кирпичей и металла, – но никак не котельная. Поэтому даже не бывавшему тут Кальтеру вмиг стало понятно: этот мостик возник над траншеей отнюдь не по милости Фортуны. А значит, пользоваться им мы могли лишь на свой страх и риск.
– Рискнем, – сказал Кальтер после того, как брошенный мной в трубу болт доказал, что она – не аномалия и не мираж. – Но не здесь, а чуть подальше. Видишь вон то дерево?
Он указал налево – туда, где с нашего склона сорвалась в ров старая, корявая и раздвоенная посередине береза, прямо-таки карикатурная противоположность тем стройным белостволым красавицам, какие воспеваются в народных песнях. Подрезанный «траншеекопателем» корень дерева сполз на дно откоса, но вершина осталась лежать на кромке противоположного берега. И раз уж мы категорически отказались пользоваться подозрительной переправой, значит, иной альтернативы быстро перебраться через траншею, кроме как с помощью этой березы, у нас не было. К тому же она, в отличие от трубы, выглядела совершенно на своем месте и не вызывала вопросов, откуда она там взялась.
– По одному! – приказал майор, когда мы добежали до упавшей березы, находящейся всего в полусотне шагов от отвергнутого нами моста. – Я – первый. И пока не выберусь на тот берег, в канаву не суйся.
После чего свесил ноги с обрыва, оттолкнулся и решительно съехал на спине по глинистому откосу. Затем, не мешкая, вскочил на поваленный древесный ствол и, несмотря на увечье, покарабкался по нему вверх с обезьяньей ловкостью. Можно было только догадываться, каким проворством обладал Кальтер, пока не заработал инвалидность, если даже сегодня он лазал по деревьям шустрее, чем я.
– Однорукий ниндзя, мать твою! – буркнул я под нос, глядя на выбирающегося из траншеи компаньона. Но едва собрался двинуть по его стопам, как засек краем глаза какое-то движение неподалеку.
Не став высматривать, что мельтешит промеж деревьев, я плюхнулся на живот и притаился за вывернутыми из земли корнями накренившейся березы, росшей некогда по соседству с той, что лежала на дне провала. И только потом осмелился приподнять голову и осмотреться.
Ничего удивительного не произошло. Маячившие у нас в кильватере раскольники достигли леса, разве что случилось это чуть раньше, чем мы ожидали. Похоже, последние несколько минут Череп и его бойцы неслись по полю как угорелые, за счет чего и отыграли у нас время. Такие же взбалмошные, они ворвались в березняк, и если бы не разверзшаяся пред ними траншея, наверняка вражья свора, не снижая скорости, умчалась бы в Припять. Но наткнувшись на преграду, преследователи были вынуждены остановиться, чем заодно спутали карты и нам.