А впрочем, нет, уже не безлюдные. Большая группа людей вышла из почти осевшего облака пыли и быстрой походкой двинула по улице к центру Припяти. Я отступил в тень и поднял бинокль. Четырнадцать человек. Тринадцать знакомых мне сталкеров, переродившихся в монстров, и их нынешний вожак – трехметровый и тощий как глист Искатель. Его я видел впервые и потому уделил ему сейчас особое внимание. С погибшим братцем-апостолом их роднила разве что кожа: темная, морщинистая и бородавчатая. Больше ничего общего у малахольного гремлина Скульптора и этого карикатурно тонкокостного дылды не было. Особенно разнились у них лица. Живой взор лупоглазого мастера телекинеза против мутного безжизненного блеска щелевидных глаз пожирателя аномалий. Огромные остроконечные уши против полного отсутствия ушных раковин. Мордашка смышленого зверька против вытянутой, словно плавящаяся резиновая маска, физиономии не то человека, не то инопланетного гуманоида… Вот уж не предполагал, что я вдруг начну думать о Скульпторе как о симпатяге, но при сравнении внешности его и Искателя иного вывода не напрашивалось.
Я нажал на ПДА кнопку условного сигнала, и через полминуты Кальтер уже стоял рядом со мной. Вражье воинство шло в этот момент мимо горисполкома. Шло уверенно, ничуть не сомневаясь в том, где мы прячемся. Искатель, однако, предпочитал держаться позади марширующей не в ногу свиты, но непомерно высокий рост все равно не позволял ему укрыться за широченными спинами своих камикадзе.
Ни слова не говоря, майор вскинул винтовку и выстрелил. В кого он целился, было очевидно, но несмотря на свою хваленую меткость, Тимофеич, к несчастью, сплоховал. Выпущенная им пуля просвистела там, где мгновение назад маячила голова Искателя, и, чиркнув об асфальт, ушла рикошетом дальше. А плюхнувшийся в последний момент на четвереньки дылда тут же полыхнул ослепительной вспышкой, и нам поневоле пришлось отшатнуться от окна, дабы уберечь глаза.
– Заметил, сука! – процедил Кальтер, заслонив лицо рукой и ожидая, когда снаружи погаснет второе, намного более яркое солнце. Но оно продолжало лупить по окнам потоками света, не позволяя нам даже краем глаза выглянуть на улицу. – Как не вовремя… Ладно, выдвигаемся на позиции. Здесь нам удача больше не улыбнется.
Тактика нашей обороны была построена с расчетом, чтобы мы могли обстреливать как можно больше видимых сверху лестничных пролетов. Поскольку три из них теперь полностью отсутствовали, шахта стала просматриваться практически донизу. Поэтому обладателю дальнобойного оружия Кальтеру выпала задача контролировать нижний вход и прилегающее к нему пространство; мне – все то, что располагалось выше. Для наибольшего удобства я устроился пролетом ниже, на промежуточной площадке между пятым и шестым этажом, а майор остался на огороженном перилами пятачке возле двери. Таким образом любой противник, который начинал подниматься по лестнице, попадал поочередно на мушку то мне, то компаньону и находился почти под непрерывным огнем. Вдобавок нынешние габариты раскольников позволяли им перемещаться по узким пролетам только в колонну по одному, что опять же не играло на пользу врагу. Короче, вот такой уменьшенный и ориентированный по оси игрек современный аналог битвы при Фермопилах.