– Нет... вряд ли... не думаю...
– Тогда расскажешь завтра, хорошо, Джейн?
– Ну, мама, - захныкала я, снова принимаясь плакать.
– Дорогая, я же говорила тебе, что делать, когда я не могу побыть с тобой. Возьми чистую пленку и запиши, что случилось, представляя, будто, я сижу рядом и держу тебя за руку. А завтра я ее послушаю, и мы все обсудим.
– Мама...
– Дорогая, - сказала она, легонько встряхивая меня, - но мне правда нужно уходить.
– Куда? - вяло поинтересовалась я.
– На обед, о котором я тебе говорила.
– Не помню.
– Потому что не хочешь помнить. Отпусти мой рукав, Джейн. Ты умная, способная, я же приучила тебя думать самостоятельно.
– И говорить с тобой.
– Мы и поговорим. Завтра.
В младенчестве она брала меня с собой всюду, но только я немного подросла, она стала оставлять меня одну, ведь моя мать - очень занятая женщина, она специалист в парфюмерии и знаток драгоценных камней, она теолог и оратор - может читать лекции в аудитории любого уровня. И когда она уходила от меня, я никогда не могла сдержать слез. А теперь и подавно.
– Ступай, Джейн, - сказала мать, целуя меня в лоб. - Тебе нужно принять ванну, одеться и накраситься. Позвони Джейсону или Дэвидиду, ты тоже можешь пойти к кому-нибудь на обед.
– Дэвидид на экваторе.
– Да ну! Надеюсь, его предупредили, что там бывает жарко.
– Закопался по уши в свой ил, - сказала я, выходя вместе с матерью из комнаты. - Знаешь, мама, я, наверное, лучше лягу спать.
– Это уже тревожно, - мать взглянула на меня, держа длинный бирюзовый ноготь на кнопке лифта. - Дорогая, пока ты не завела себе любовника, ты регулярно мастурбируешь, как я тебе советовала?
Я покраснела, хотя прекрасно понимала, что краснеть в данном случае глупо.
– Ну... да.
– Твой физический тип свидетельствует о высоком сексуальном развитии, но тело должно познать само себя. Ты это понимаешь?
– Ну... да.
– До свидания, дорогая, - сказала мать, когда лифт, словно клетка с павлином, начал опускаться вниз.
– До свидания, мама.
В наступившей тишине я смогла уловить лишь шум белого шевроле, отъехавшего от стальных опор. Можно было видеть мерцание его огоньков, когда он уносился в темноту.
Я заснула прямо в ванне. Разбудил меня звонок видеотелефона, стоявшего здесь же, в ванной комнате. Я отключила изображение и сняла трубку. Это была Египтия.
– Джейн! Джейн! Меня приняли! Судя по шуму, звонила она с вечеринки.
– Куда? - не поняла я спросонья.
– Не глупи. Труппа театра Конкордасис. Я им понравилась. Как будто мы всегда друг друга знали. Я уже заплатила взнос, и закатила вечеринку в "Садах Вавилона". Шикарная вечеринка. Шампанское льется рекой прямо на веранду.