Возможно, этот маневр мог принести ему победу, встречай путников на берегу толпы врагов или, хотя бы, стаи голодных жужелиц.
Однако, куда ни брось взгляд, вокруг колыхалась только трава, трава и трава. Здесь не было ни врагов, ни дичи, ни даже банальных дров. Чтобы перекусить, чувствуя под ногами твердую землю, а не покачивающуюся палубу, мясо пришлось носить в лагерь из трюмов.
Наслаждаясь подзабытым чувством безопасности, Найл отправился погулять по широкому лугу, щекотя ладони кончиками травяных метелочек и колосьев, вдыхая сладкий аромат цветов, травы, дыша чистым теплым воздухом. Он успел отойти от лагеря на несколько сотен метров, когда краем глаза заметил чуть в стороне потаенное движение. Правитель сделал пару шагов навстречу, пытаясь взглядом вычленить силуэт живого существа среди шевелящейся травы — и сократил дистанцию меньше, чем следовало.
В воздух взвился паук с растопыренными лапами — правитель рухнул на землю, надеясь пропустить его над собой, и тут же ощутил легкое прикосновение к спине. Попался!
Найл осторожно скосил глаза. Так и есть! Паук-скакун! Этот представитель рода восьмилапых имел привычку натягивать паутину не на звериных тропах, а между длинными передними лапами. Выследив добычу, он прыгал с расстояния в полсотни метров, и накрывал ее своей сеть. Так сказать, ловушка с индивидуальной доставкой.
В первый миг Посланник хотел позвать на помощь, но вовремя остановился: испугавшись появления новых врагов, скакун мог не убежать, а попытаться впрыснуть добыче яд, не дожидаясь, пока она запутается. Перспектива оказаться парализованным Найлу не нравилась.
На несколько минут оба — и паук, и жертва замерли. Скакун ждал, когда его добыча начнет трепыхаться, а Найл именно этого делать и не собирался. Он прекрасно знал, в чему это приведет: при попытках вырваться на свободу липкая, эластичная, но прочная паутина растянется, облепив его со всех сторон, и пауку останется лишь впрыснуть пищеварительный сок в получившейся кокон. Сейчас же белые нити прикасались только к его спине — к тунике и волосам. Однако лежать бесконечно правитель тоже не мог, а потому он просунул руку себе под живот и стал медленно вытягивать меч из ножен. С оружием в руках правитель почувствовал себе куда увереннее, вот только как применить его — не знал. Лежа на животе до скакуна ему не дотянуться, переворачиваться нельзя — запутаешься. Рубить паутину клинком бесполезно: он почти сразу прилипает к нитям, становясь совершенно бесполезным. Хотя… Почему обязательно крутиться?
Найл вжался животом в землю и стал осторожно выползать из-под ловчей сети. Точнее — изображать попытку бегства. Он сдвигался сантиметр за сантиметром, натягивая прилипшие нити. Ткань туники вздулась, вырываемые с корнем волосы заставляли глаза слезиться от боли. Разумеется, вырваться из-под паутины не может никто — но как расценит это паук? Ведь он чувствует только то, что жертва его не трепыхается, как положено, а нити потихоньку натягиваются в противоположном от его пасти направлении.