— Нет, это Ицхак. Был как-то на выставке, по-моему, месяц назад. Перед Рош-а-шана. Я в этом не очень разбираюсь.
— Понятно… Скажите, Мирьям, в чем была причина вашей недавней ссоры с Ларисой? — спросил он, сосредоточенно глядя на дымящийся кончик сигареты.
— Понятия не имею. Я пришла к ней, как обычно, вечером. Привезла кое-что… Ну, по мелочам. Она встретила меня чуть ли не в штыки. И сразу же начала говорить на повышенных тонах. Обвинила меня в этой старой истории. Ну, я думаю, вам она известна.
— Вы говорите так, будто заранее подготовились к ответам на эти вопросы, — заметил Натаниэль.
— Как же иначе? — Мирьям позволила себе улыбнуться краешками губ. — Я ведь ни о чем другом, кроме этого кошмара, думать не могу. Ваши вопросы вполне естественны, я сама задавала их себе сотню раз. Странно было бы, если бы вы не спросили об этом.
— Вы имеете в виду вашу связь с бывшим мужем Головлевой?
— Да.
— Она считала вас виновной в разводе?
— Да. Хотя, на мой взгляд, она сама виновата. Нет, я не хочу оправдывать ни себя, ни его. Просто она очень быстро охладела к нему. Не прошло и полугода после свадьбы, а он уже раздражал ее. Лариса вообще увлекающаяся натура. Так что…
— Вы были всерьез увлечены им?
— Я могу сказать даже, что была влюблена в него. Правда, он делал вид, что не замечает этого. До тех пор, пока не понял, что надоел молодой жене.
— То есть, ответив на вашу влюбленность, он всего лишь отомстил своей жене за равнодушие?
— Вовсе нет. Он вдруг почувствовал, что действительно любит меня. Меня, а не ее.
— Он сам вам сказал об этом?
— Дело не в его словах. Я почувствовала это много позже, когда… — Мирьям запнулась, почувствовав, что едва не сказала лишнего.
— Когда встретилась с ним здесь, верно? — закончил Розовски. — Ваша связь возобновилась уже здесь. И насколько я понимаю, квартиру в Яффо вы сняли для свиданий. Ведь договор аренды был заключен без малого год назад. А Лариса приехала недавно. Значит, снимали не для нее. Тоже самое говорит ваша соседка.
— Шошана? — Мирьям засмеялась. — Каждый раз, когда мы туда приезжали, она торчала у окна. Я поначалу злилась, а потом привыкла. Значит, она вам сказала? Странно, чем-то вы ее подкупили. Вообще-то она не сплетница.
— Все люди сплетники, — заметил Розовски. — Просто не все об этом догадываются. Так что же? Я прав?
Мирьям кивнула.
— Собственно, вы бы все равно узнали об этом, — сказала она. — Не думаю, что есть смысл скрывать. Особенно теперь, после его смерти.
— Ваш муж, я полагаю, ничего не знает? — спросил Розовски.
— Даже не догадывается.