Такой взгляд на ее обстоятельства вряд ли мог утешить миссис Талливер. Нелегко было расшевелить ее воображение, но раз уж другие думают, что случай ее действительно тяжелый, — как же ей самой этого не думать?
— Но я-то чем виновата, сестрица? — промолвила она. Опасение, что ожидающие ее несчастья могут быть сочтены заслуженной карой за грехи, побудило ее произвести исчерпывающий обзор всех своих деяний за последнее время — Уж не знаю, кто больше старается для своих детей. О благовещении убирались, все пологи с кроватей снимали — так я работала за двоих, видит бог; а какую настойку из бузинного цвета я сделала — диво! Я подаю ее вместе с хересом, хотя сестрица Глегг всегда твердит, что я слишком много трачу. А ежели я люблю, чтоб у меня платье было в порядке, и не хожу по дому пугалом, так зато никто в приходе про меня не скажет, что я сплетни развожу или сею раздоры, потому что я никому худа не желаю; и коли кто пришлет мне пирог с мясом, в накладе не останется, — мои пироги поспорят с лучшими из соседских. И белье всегда в таком порядке, что, умри я завтра, мне не было бы стыдно. Ни одной женщине не дано сделать больше того, что она может.
— Но все это, знаешь, ни к чему, — вздохнула миссис Пуллет, склонив голову набок и с чувством глядя на сестру, — если твой муж порастрясет все деньги. Оно, конечно, если вас пустят с торгов и чужие люди купят вашу мебель, приятно думать, что ты протирала ее как следует. А твое белье с девичьей меткой может разойтись по всей округе. Печально это будет для нашей семьи. — Миссис Пуллет медленно покачала головой.
— Но что я могу поделать, сестрица? — повернулась к ней миссис Талливер. — Мистер Талливер не такой человек, чтобы ему указывать… даже пойди я к пастору и слово в слово заучи, что сказать мужу для его же пользы. Да я и не смыслю, бог свидетель, как это давать деньги на проценты и всякое такое. Я никогда не разбиралась в мужских делах, как сестрица Глегг.
— Ну, ты в этом вроде меня, Бесси, — заметила миссис Пуллет. — Я думаю, было бы куда приличнее, если бы Джейн почаще протирала зеркало в простенке — оно все в пятнах, я видела в прошлое воскресенье, — а не указывала людям, у которых доходы больше, чем у нее сроду бывало, что им делать со своими деньгами. Но мы с Джейн никогда ни в чем не сходились: она все носила только в полоску, а я люблю в крапинку. Ты тоже любишь в крапинку, Бесси, мы всегда в этом заодно были.
Растроганная этим воспоминанием, миссис Пуллет с чувством посмотрела на сестру.
— Да, Софи, — подтвердила миссис Талливер, — я помню, у нас обеих были одинаковые платья, голубые в белую точечку, — у меня и сейчас есть такой лоскут в одеяле; и ежели б ты пошла к сестрице Глегг и уговорила ее помириться с мистером Талливером, ты так бы меня одолжила. Ты всегда была мне хорошей сестрой.