Теперь Осмундсен использовал этот случай против него. В этом была своя логика. Мужчина средних лет пытается залучить в дом пьяную несовершеннолетнюю девчонку. Со стороны это может выглядеть и так, особенно при нынешнем раскладе. Он под подозрением. И в свете этого подозрения всякий гражданский порыв кажется антисоциальным и преступным.
Карл Ланге констатировал, что вследствие посещения Полицейского управления обвинение в изнасиловании занимало его теперь в меньшей степени, нежели фигура самого Ханса Осмундсена, вернее, того, что он собой воплощал. Он был враг. В глазах Карла Ланге он являл собой ходячий пример холодного рассудочного хамства власти. Его изложение протокола было тому блистательным свидетельством: он ни разу не соврал, но каждое слово было отвратительно тенденциозно.
Карл Ланге решил нанести ему новый визит.
Но вместо этого Осмундсен сам пришел к нему на следующий день в сопровождении того же дюжего полицейского, что и в прошлый раз. Они принесли его вещи. Он не предложил посетителям сесть, хотя они горой возвышались над ним, и ни о чем не спросил. Он сказал:
— Я как раз собирался к вам зайти.
— Да?
— Меня поражает, что вы до сих пор не показали мне пострадавшую девочку. Вернее, меня ей.
— Теперь, когда вы подстриглись и сбрили бороду?
— Такого случая ради в вашем ведомстве нашлась бы, я полагаю, накладная борода.
— Нашлась бы. Но вы еще и подстриглись.
— Это одна из моих привычек. Или вы боитесь рискнуть тем, что девочка меня не опознает?
На вопрос Осмундсен не ответил, а сказал:
— После пережитого девочка не в себе. Врач запрещает подвергать ее стрессам.
Карл Ланге помолчал, потом произнес:
— Понятно. Значит, вот почему. А почему вы сразу этого не сказали? Что вы все время играете со мной?
— Зачем все-таки вы подстриглись и сбрили бороду?
— Я вам уже объяснил.
— Из вашего ответа я ничего не понял.
— Я сделал это потому, что мне неприятно выглядеть похожим на сексуального насильника.
— Наверняка насильников без бороды больше, чем бородатых.
— Довольно откровенное замечание.
Впервые показалось, будто Осмундсен не вполне доволен собой. Что-то мелькнуло в его взгляде. Но он промолчал. А Карл Ланге сказал:
— Но вы ведь пришли не только задать мне этот вопрос?
— Мы принесли ваши вещи.
— Вдвоем?
— Вы не спросили о результатах.
— Вряд ли это было бы умно с моей стороны. Вы бы подумали, что я тревожусь из-за результатов экспертизы. Разве не так?
— Вы все просчитали. И заодно хотели продемонстрировать, что уверены в том, что мы ничего не найдем?
— И это тоже.
— Экспертиза обнаружила кое-что.