Летчик снизился еще больше и понесся над самой водой, надеясь, что враг, наконец, отстанет. Но когда Петров вновь обернулся, он с ужасом увидел, что поляк по-прежнему «висит» у него на хвосте. Несколько минут продолжалась эта бешеная гонка на высоте полутора метров. Петров вел машину с максимальной скоростью, едва не задевая колесами воду и рубя винтом камыши. Малейшее неверное движение означало мгновенную гибель. Павликовский спокойно летел сзади, не приближаясь и не отставая, но почему-то не стрелял. Возможно, у него отказал пулемет или просто закончились патроны. Затем польский летчик прибавил газ, легко догнал Петрова и, помахав ему рукой, отвернул в сторону... По возвращении в петровском «Спаде» насчитали девять пробоин.
В тот же день поляки решили отомстить за налет на свою авиабазу. Вскоре после полудня в воздух поднялся двухместный «Хальберштадт» CL-II с грузом бомб и под охраной двух «Спадов» взял курс на советский аэродром в Приямино. Навстречу противнику взлетело дежурное звено истребителей в составе Ширинкина, Кузина и Александра Петрова (однофамильца Николая Петрова из того же дивизиона).
Кузин с Петровым связали боем истребители сопровождения, а Ширинкин атаковал бомбардировщик. Он подошел к противнику сзади-снизу и нажал на гашетку, целясь в переднюю часть фюзеляжа. Зажигательные пули прошили кабину пилота и топливный бак. Тотчас бензин вспыхнул, и яркое пламя охватило машину. У экипажа не было парашютов, но летнаб, не выдержав нестерпимой боли, выбросился из самолета и разбился насмерть. Пилот остался в горящей кабине. Возможно, он был уже мертв, прошитый пулеметной очередью.
Выбежавшие из своих домов жители Приямино заворожено смотрели, как пожираемый огнем самолет несколько секунд летел по небу, затем перевернулся вверх колесами (при этом летчик тоже выпал из кабины), сорвался вниз и отвесно врезался в землю возле опушки леса.
А в это время Петров и Кузин дрались со «Спадами». Интересно, что противником Александра Петрова оказался тот самый подпоручик Павликовский, который всего пару часов назад азартно гонялся за его однофамильцем над Березиной. Но тут подпоручика словно подменили. Потрясенный жуткой картиной гибели «Хальберштадта», он вышел из боя и на полном газу умчался за линию фронта. А вслед за ним скрылся и другой польский летчик.
Через полчаса на место падения сбитой машины прибыли красноармейцы. Они отыскали тела погибших летчиков, с которых кто-то из местных, поспевших туда раньше, уже успел снять ботинки.
Весть об очередной победе «красных соколов» мгновенно достигла штаба фронта. И вечером того же дня на аэродром Приямино доставили срочную телеграмму: «Приветствую славного героя Ширинкина, предлагаю выдать ему 15000 рублей, золотые часы высылаю. Мужественных летчиков Петрова Александра, Петрова Николая и Кузина наградить золотыми часами. Предреввоенсовета Троцкий». Любопытно, что первый сбитый Ширинкиным на польском фронте самолет (который на самом деле и не был сбит) Троцкий оценил в 50000 рублей, а второй почему-то только в 15000.