– Можно подарить цветы, конфеты, медведя или слона, – сказала она задумчиво. – Но подарок ничего не стоит, если при этом не подарить иллюзию.
– Да пошла ты!.. со своими иллюзиями! – заорал Филимон. – Нам и твоих видений хватает, так нет же – она такая всемогущая! Может подарить возможность попросить прощения у давно мертвого друга! И он поймет – морду оближет. Определись наконец со своими сверхъестественными способностями!
– А ты хамишь, Виктор Филимонович.
– А ты зарвалась, Маргарита Францевна!
В первый вечер бала Тамерлан получил приказ Абакара не отходить от Зойки. Зойке же отцом строго-настрого было приказано стать наконец скромной и ласковой , не бузить, сестер лбами не сталкивать и не совать нос в чужие дела.
Оставшись наедине, жених и невеста решили обсудить создавшееся положение и найти приемлемый выход из него.
– Ты вообще уже созрела или как? – начал с главного Тамерлан, чтобы сразу по-мужски поразить и подчинить девчонку.
– С этим все в порядке, – и бровью не повела Зойка. – А ты уже сексом занимался?
– Нет, тебя ждал! – съязвил Тамерлан, но под внимательным взглядом девочки стушевался.
– Ясно, и не раз, – вздохнула она. – Иринку трогать не смей, как бы она себя ни предлагала.
– Это еще почему?
– Убьет, если потом бросишь. А не убьет, так изуродует.
Они помолчали.
– Где твоя мама? – спросила Зойка.
– В Карши. Это в горах на юге Узбекистана.
– И как она?
– Нормально. Плачет, когда меня видит. Что делать будем?
– Идиотское положение, – согласилась Зойка. – Ты не знаешь, целоваться придется?
– Не знаю. – Тамерлан посмотрел на ее губы.
– Это потому, что я никогда их не крашу. Обветрились, – объяснила Зойка.
– А-а-а. Я как раз подумал – неудобно тебе будет целоваться.
– Нет. Ты подумал – как можно целовать такие обветренные губы.
– Я лучше знаю, что думал! – покраснел Тамерлан.
– Конечно… Вообще-то я спросила, потому что никогда не целовалась. Боюсь тебя опозорить.
– Это просто. Садись ко мне на колени, я покажу.
– А рот нужно открывать?
– Только при очень интимной близости. При посторонних обойдемся родственным поцелуем. Подними лицо, чтобы мне не пришлось подбираться снизу. Молодец. Не смущайся – я же по-дружески.
– Я знаю, – Зойка опустила голову и заметила: – Ты нюхаешь мои волосы.
Тамерлан захватил, сколько смог, прядей в руку и положил себе на лицо.
– Какая ты… крепенькая! Вкусная! – Он обнял ее и сильно прижал к себе – так Луня любит тискать маленького Фильку.
Зойка выдохнула напряжение и потерлась щекой о его щеку.
– Я должна тебе кое-что о себе сказать.