Продолжая беседовать друг с другом, ни губернатор, ни Питер ни разу не взглянули на Аннелизу, они даже не спросили ее согласия, думая только о том, насколько она может быть полезной для их планов. Разумеется, при таком подходе то, что она во всех отношениях была лояльной дочерью своей страны, почтенной замужней женщиной, готовящейся стать матерью, для них абсолютно ничего не значило. Зато сама Аннелиза не могла оставаться равнодушной к такому обращению. Больше всего ей хотелось заслужить уважение людей, получить их высокую оценку, и теперь она вовсе не собиралась расставаться со своей мечтой из-за равнодушия и презрения к ней черствых, самодовольных «хозяев жизни», каковыми, без сомнения, являлись губернатор и ее муж.
Аннелиза вдруг почувствовала ненависть к компании и к той жизни, о которой некогда страстно мечтала. Как поздно она поняла, что в действительности никогда и не нуждалась в чьем-либо одобрении, так как в ней самой уже было заложено все для того, чтобы стать счастливой.
Проклятые голландцы! Сколько можно держать их в помещении гауптвахты!
– Вас никто не арестовывал, – заявил приставленный к ним офицер, когда Ричард в десятый раз выразил общий протест команды «Доблестной Елизаветы». – Просто вам нужно подождать, пока будет произведено инспектирование.
Майкл отлично понимал, из-за кого был затеян весь этот спектакль, и чувствовал себя виноватым. Правда, его немного утешало то, что моряки, похоже, не имели к нему претензий и даже шутили по поводу того, что утерли нос голландцам, не выдав его секрета. Каким-то образом им стало известно о его нежных чувствах к Аннелизе, и теперь каждый, стараясь сделать это незаметно, подходил к нему и обещал сделать что-нибудь, чтобы он мог побыть с ней минуту-другую.
Наконец двойные двери кабинета с шумом распахнулись. Губернатор вышел к ним в сопровождении двух помощников и Аннелизы; ее муж шагал сзади, крепко держа жену за локоть.
Англичан попросили выстроиться в один ряд, и Майкл оказался точно посередине этой шеренги. Моряки один за другим делали шаг вперед, и по мере того как его очередь приближалась, Майкл мог слышать тихое бормотание Аннелизы:
– Нет, этого человека я раньше не видела.
– Следующий! – тут же отрывисто выкрикивал помощник губернатора.
Англичане по очереди делали чопорно-вежливый поклон и, лихо прокручиваясь на каблуках, поворачивались к Аннелизе сначала спиной, потом боком и, наконец, лицом. И каждый раз ей приходилось тихо отвечать: «Нет, это не тот человек, что был на корабле», «Нет, он – не преступник». Она ни разу не отвела глаз, ни разу не скользнула взглядом по строю, чтобы посмотреть, кто сейчас предстанет перед ней. Ее ответы были спокойны и бесстрастны. Она оглядывала моряков одного за другим с методичностью хозяйки, отбраковывающей подпорченные яблоки на рыночном прилавке.