Когда она осознала это, ее бросило в дрожь. Молодое, упругое, брызжущее мужской силой тело превратило и ее в трепещущий сгусток желания. Но это влечение не было чисто физическим. Прежде всего Майкл притягивал ее как неординарная личность, как человек с сильным характером, который не могла скрыть шутовская маска.
– Обнимите меня, – прошептала она.
Одной рукой он обвил ее талию, а другой – с бережностью отца, держащего новорожденного, благоговейно прижал ее голову к груди.
В этот момент корабль накренился, и Майкл обнял ее еще крепче. Кандалы со звоном сдвинулись, удерживая их обоих в плену разгорающейся страсти. Буря в их сердцах теперь казалась им сильнее, чем шторм, бушевавший наверху.
Майкл зарылся лицом в волосы Аннелизы и поцеловал ее. Откинув ей голову назад, он начал пробегать губами и языком по ее шее, потом обхватил ладонями за ягодицы и приподнял, придвигая к себе. Когда он остановился, самой интимной частью тела она ощутила плотность его пробудившейся плоти, которую отделяли от нее только ее платье и его брюки.
Майкл наклонился и опустил ее на солому. Тяжело дыша, они некоторое время смотрели друг на друга; потом он протянул руку к вырезу ее платья и принялся расстегивать пуговицы. Цепь, соскользнувшая с его запястья, улеглась в ложбинке у нее на груди, но ей хотелось чего-то более ощутимого, весомого, горячего. Она жаждала, чтобы Майкл прикоснулся к ней, придавил своим телом…
Аннелиза подняла руку и сама стала помогать ему. Ее путающиеся пальцы принялись дергать за пуговицы и ленточки на сорочке, но он хотел обойтись без нее, препровождая каждое удавшееся действие тихим рычанием. Вскоре ее обнаженная грудь предстала его голодному взору.
– Ты еще прекраснее, чем я ожидал, – прошептал Майкл, обдавая ее жарким дыханием. Он проследовал губами по ее шее до груди, затем каким-то неведомым образом незаметно отодвинул лиф и воздушную сорочку. Теперь она лежала перед ним обнаженной до пояса. Но таким же она хотела видеть и его. Как безумная Аннелиза вцепилась в рубаху Майкла и начала тянуть вверх и вниз, пока до нее не дошло, что снять ее невозможно из-за оков на запястьях. Тогда она принялась водить руками по твердым жгутам мышц и курчавой поросли на его животе. И все равно ей этого было мало.
– Майкл? – произнесла Аннелиза шепотом, в котором слышалась мольба.
– Ты – моя, – раздалось в ответ. – Моя навсегда.
В считанные секунды Майкл с поразительной ловкостью избавил ее от платья, сорочки и даже успел снять с нее туфли и чулки. Его губы доставали повсюду, доказывая, что она действительно принадлежит ему.