Эти ласки превратили Аннелизу в пульсирующий ком страсти. В какой-то момент ей показалось, что у нее отказал разум и ей уже никогда не связать хотя бы двух мыслей. И тогда Майкл, на миг остановившись, захватил в руку ее плоть. Он начал дразнить ее своими длинными пальцами, вызывая нестерпимо острые ощущения, одновременно истязая таким же образом ее правый сосок.
– Аннелиза, решать тебе. – Она почувствовала, как его палец продвинулся вглубь, к барьеру, предусмотренному природой, дающему женщине возможность хранить свой самый драгоценный дар. – Один Бог знает, чего мне это будет стоить, но если ты скажешь, чтобы я перестал, я сделаю это.
Его трясло от неутоленного желания. Впереди у него не было ничего, кроме неминуемой смерти, и он знал об этом. Вряд ли в оставшееся время его прекрасному телу мог выпасть еще один шанс изведать наслаждение. Тем не менее Майкл сам предлагал ей сделать выбор.
Аннелиза ни секунды не сомневалась, что ни богатство, ни высокое положение мужа не идут ни в какое сравнение с тем, что может ей подарить этот необыкновенный узник. Она могла отблагодарить его лишь одним равноценным подарком, предложить единственную вещь, принадлежащую лично ей, так же как и право распоряжаться этой вещью.
– Я хочу, чтобы ты продолжал, Майкл.
Тогда он лег между ее бедрами.
– Обхвати меня ногами, – прошептал он ей на ухо. – И держись за меня крепче.
Она послушно сделала, как он сказал, – сейчас ей ничего не хотелось так сильно, как быть возможно ближе к нему, зарыться в его тело, в самую сокровенную его часть. И в ту же секунду он сам совершил это. Аннелиза ощутила его, огромного, горячего и твердого в своей самой чувствительной точке. От потрясения у нее широко раскрылись глаза. Потом Майкл вошел в нее, и ее напрягшееся тело прильнуло к нему, доказывая им обоим, что она рождена именно для того, чтобы принадлежать ему. Как только Аннелиза отдалась новым волшебным ощущениям, боль показалась ей ничего не значащим пустяком и довольно скоро прошла.
Майкл старался щадить ее, и от этого она чувствовала скованность в его могучих плечах, напряжение тугих мышц против своего живота. Но корабль и шторм мешали ему держать себя в узде. Порывы ветра непрерывно обрушивались на корпус судна; эти звуки походили на страстный аккомпанемент той буре, что бушевала в них.
Аннелиза услышала приглушенные раскаты грома как раз в тот момент, когда в ней произошел собственный взрыв, накрывший ее своей мощной волной.
В тот же миг и у Майкла вырвался крик облегчения. Однако он не собирался отпускать ее, да она и не думала уходить, хотя кандалы на его запястьях вдавливались в ее нежную кожу. Ей безумно хотелось унести с собой эту отметину, но она понимала, что должна возвратиться в свой прежний мир такой, какой пришла.