По-видимому, он не заметил даже, как притихла Джеки.
— А кто будет водить эти самолеты?
— Ты можешь обучать народ. У меня есть несколько двоюродных сестер, которые хотят научиться летать. А если ты станешь первой женщиной, победившей в гонке Тэгги, ты привлечешь многих женщин, которые хотят научиться летать. Может быть, у тебя все пилоты будут женщины. Ну, как — тебе понравилось?
Она была уверена, что он пытается завоевать ее расположение, говоря, что откроет компанию, где все пилоты — женщины, и в других обстоятельствах она была бы ему признательна. Но сейчас все, что она услышала, было слово «Тэгги». Она сразу отпрянула от него.
— Победить в Тэгги? Да ты в своем уме? У меня нет никакого желания участвовать в этой гонке, а еще меньше — победить в ней.
— Почему? — спросил он прямо. — Ты лучший пилот в мире, лучше многих мужчин, и уж определенно лучше всякой другой женщины. Ты можешь обойти всякого. В последний год мужчина, победивший в Тэгги, не имел и половины твоего опыта или мастерства. Он был ничто в сравнении с тобой.
О небеса! Как приятно спорить, когда так очевидно поклонение героине. Особенно потому, что он сказал правду, — она знала это. Она однажды летала с победителем последней гонки Тэгги и недоумевала, есть ли у него лицензия на выпуск детских игрушек, не то что на собственный самолет. Он победил не мастерством, а везением.
— Я не собираюсь участвовать в этой гонке или в какой-нибудь еще, — ответила она и собралась уйти, резко повернувшись на пятках. Он поймал ее руку.
— Ну, почему, Джеки? Ты — лучший пилот в Америке, может быть — в мире, но в большой гонке участвовать не хочешь. Раньше ты ставила рекорды на дальность и скорость, а несколько лет назад перестала участвовать. Я думал, что это из-за нервов, но это не так — я видел, что нервы у тебя в порядке, так почему ты не хочешь участвовать в гонке и выиграть ее?
— Потому что я слишком стара, — сказала она быстро, желая хоть что-то ему ответить и прекратить разговор на эту тему. — У меня уже не такая быстрая реакция, как у более молодых, летающих сегодня. Я буду в бизнесе долго-долго, и…
— Ты мне лжешь. Почему?
Она просто ненавидела, когда люди не верят тому, что им говорят. Почему люди не могут сразу принять то, что говорят им другие? Почему он не может понять, что она слишком стара для полетов в этой проклятой гонке, и оставить домыслы?
— Мне не нравятся гонки, — ответила она. — Это бесполезная трата газолина, в котором нуждается наша страна. Когда другие люди голодают, пилоты участвуют в бессмысленном расточительстве. С годами ты поймешь, что деньги можно потратить на более нужное дело, чем гонки и другие штучки.