Филимонов откинулся в кресле и посмотрел в окно. Да, грустная получилась история. Жалко дурочку Ирину. Может, звякнуть ей, сказать что-нибудь ободряющее? Нет, не стоит — начнутся слезы или нудные разговоры о ее проблемах… А решать ее проблемы он не хочет. Жалко и ребят, напрасно потративших столько времени и сил на поиски этого желтого фантома по имени Жора. Даже Дробышева немного жаль — ведь за такие штучки парня могут и грохнуть.
Но в первую очередь Филимонову было жаль, что вся история с пропажей голубого конверта станет его первым нераскрытым делом.
Ирина медленно вышла из здания и побрела прочь. Ее худые, но широкие плечи горестно поникли, волосы в свете заходящего солнца приобрели какой-то мышиный оттенок. В руках у нее, кроме сумочки, был пластиковый пакет с личными вещами, накопившимися в офисе за время работы — все это пришлось собирать перед уходом.
Она остановилась, кинула прощальный взгляд на нарядное здание делового центра, куда уже никогда не вернется. Осмотрелась по сторонам и пошла к автобусной остановке. Открывалась новая страница ее жизни. Она вдруг подумала, не позвонить ли Филимонову, но потом решительно отбросила эту мысль. Зачем? Смеха ради?
Сделав несколько пересадок и поплутав по этажам больших магазинов, она пришла к выводу, что совершенно одинока во Вселенной. То есть «хвоста» за ней нет. Тогда она вошла в телефонную будку на первом этаже одного из торговых павильонов и быстро набрала номер.
— Через час, в нашем месте, — бросила она в трубку.
Затем прошла в женский туалет и заперлась в одной из кабинок.
За одним из столиков переполненного в этот непоздний вечерний час кафе сидела привлекательная молодая женщина — стриженная под мальчика шатенка, худенькая, с изумительными ножками, открытыми мужским взорам.
В ее ушах сверкали серьги, на тонких пальцах — пара дорогих колец с камнями. Если бы сейчас в это модное столичное кафе зашел Эдуард Филимонов, при виде этой женщины он наверняка хлопнулся бы в обморок. Впрочем, нет, не хлопнулся. Он просто не узнал бы в прелестном создании унылую секретаршу Дробышева — Ирину.
Столь знакомые оперативнику «тусклые длинные волосы», а точнее — парик, и «широкие плечи», роль которых исполняли куски поролона, а также строгий офисный наряд находились здесь же, в большом пластиковом пакете, который в настоящий момент сиротливо ютился возле вешалки.
Зато Ирину узнала женщина с встревоженными глазами. Некоторое время она стояла посреди зала, растерянно озираясь вокруг. Но вот, наконец, увидела знакомое лицо и стала пробираться между столиками.