Ни секунды не колеблясь, Наташа снова повесила сумку на плечо и вышла, прикрыв дверь. На улице хотела выкурить сигарету, но руки так дрожали, что пришлось сесть на скамейку возле клумбы и стиснуть их коленями. Скамейка находилась не слишком далеко от входа в гостиницу, на забетонированной площадке, с которой открывался восхитительный вид на водохранилище. Наташа против воли залюбовалась гладкой синей водой и некоторое время сидела неподвижно. Потом встрепенулась и снова достала конверт. Но едва развернула записку, как кто-то, подкравшийся сзади, просто вырвал бумагу у нее из рук.
Наташа ахнула, вскочила на ноги и оказалась лицом к лицу с Гошей Ляпуновым. Следователь Денисов стоял чуть поодаль, засунув руки в карманы брюк.
— Хотели провести нас, девушка? — ехидно спросил Гоша, прочитав записку и передав ее Денисову. — Может, расскажете, что вы задумали?
Денисов подошел к Наташе и положил руку ей на плечо. Это не была рука правосудия. Всего лишь дружеский жест.
— Перестаньте дрожать, Наталья. На самом деле вы ведь понятия не имеете, что происходит, правда?
Наташа молча кивнула, в горле у нее застрял комок.
— Гош, я уверен, что всю операцию спланировала Элина. Одно меня интересует, — он смотрел на Наташу, прищурив глаз. Глаз казался хитрым. — Как вы узнали, куда ехать?
Наташа рассказала про пакет с картой туристического маршрута и добавила, что поддалась порыву и отправилась в поездку, ни на что особо не рассчитывая.
— Я думаю, что Элина однажды приезжала к вам. Видела вас… По крайней мере, со своей головой она проделала то же самое, что делаете вы. Краска, стрижка.
— И духи, — мрачно добавил Гоша. — Слушайте, что это за духи? У меня от них мороз по коже.
Наташа видела, что у оперативника и от нее самой — мороз по коже. Ей даже думать не хотелось, при каких обстоятельствах тот сталкивался с ее сестрой.
— Слушай, Гоша, когда же это случилось? Ну-ка, вспомни, когда Элина изменила прическу и сделала стрижку?
— Можно выяснить точно, но если примерно, то полгода назад.
— Выходит, она готовилась к сегодняшнему дню очень долго, — пробормотал Денисов.
— Она уже тогда знала, что ее убьют? — ужаснулась Наташа. — Бедняжка Элина!
Оперативник и следователь угрюмо переглянулись. В известных кругах «бедняжку Элину» называли железной леди — ей были абсолютно чужды всякие слабости.
— Вы что, послали кого-нибудь наблюдать за номером? — упавшим голосом спросила Наташа.
Она боялась, что в случае, если наблюдателя обнаружат, ничего не произойдет, и тайна сестры так и останется не раскрытой.
Денисов отрицательно покачал головой: