Ратоборцы (Воронова) - страница 134

Славян раздёрнул молнию на куртке и сквозь свитер вцепился в ожерелье, стиснул его изо всех сил, вместе с кожей. Всё напрасно, оберег защищает только от ментального воздействия. Но ведь смерть — это гибель и способности мыслить, и исчезновение Я, того самого, которое ожерелье предназначено защищать.

Серебро раскалилось и вспыхнуло. Болезненный вскрик Славяна слился с обезумевшим от боли воем рыцаря — его охватило пламя. Спустя несколько секунд всё было кончено. Славян поднялся — ноги едва держали. От рыцаря осталась груда выгоревшей, невыносимо смердящей плоти. Выглядит ещё омерзительнее, чем труп ли-Винеллы в то уже безмерно далёкое воскресенье, когда Дарик и Лара стали владыками Эндориена. Возвратившиеся заклинания владельца не щадят.

— Не рой другим яму, — наставительно сказал смрадным останкам рыцаря Славян, — сам же в ней и подох.

Болели ожоги, на теле и на ладонях вздулись волдыри. Грудь словно наливалась расплавленным свинцом, судорожно дёргалось сердце. Славян попытался вытащить из кармана полуобгорелой куртки таблетки, но обожжённые пальцы не слушались, только волдыри о грубую ткань ободрал. Безмерно уставшее от потрясений сердце работать отказалось.

* * *

Чужой и пустой дом тоску словно вытягивал и растворял, оттого Жерар и не ушёл вслед за Славом. Растопил камин в малой гостиной на первом этаже, уютной, отделанной в бледно-лиловых тонах — два дивана у стен, четыре кресла в углах и два у камина, между ними небольшой столик. Включил музыкальный центр с любимым компактом Слава — мешанина из самых различных музыкальный стилей и направлений. Особенно Жерару, вслед за Славом, нравился русский рок — при том, что вокальные данные у певцов откровенно посредственные, да и музыка по большей части так себе, было в этих песнях какое-то странное, неодолимое очарование, их хотелось слушать снова и снова, композиции не приедались. Не будь запись с Технички, Жерар бы поклялся, что вместо песни творится заклинание. Жерар сидел в широком мягком кресле перед камином, потягивал вино, слушал музыку, бездумно повторял вслед за певцами русские слова.

Чем вампир вышиб замок входной двери и распахнул дверь в гостиную, плечом или заклинанием, Жерар так и не понял, должно быть, и тем, и другим. Плеснули по воздуху снежно-белые крылья, и вампир бережно уложил на диван Слава. Жерар и опомниться не успел, как вампир стянул с сына ботинки, сбросил с себя длинное модное пальто из тёмно-серого кашемира — только втянулись-расправились крылья — и укрыл ему ноги.

Вампир прикоснулся кончиками пальцев к бледной, с голубоватыми ногтями руке Слава, выругался по-своему — от бессильной ярости вампира Жерара бросило в дрожь. Вампир выплел-вышептал заклятье исцеления — Жерар успел заметить золотистый отсвет, потом два заклинания — эти светятся чёрным, цветом земной силы, источника жизни — и сбросил Славу.