– Неподалеку от Эль-Пломо. В горах Сьерра-дель-Каррисаи. К западу от Ногалеса. Милях примерно в шестидесяти.
– А где все остальные?
– Внизу. В Эль-Пломо. Это большое приключение. Вчера ночью малыш плакал, хотел к маме. Но теперь он уже успокоился.
Тревитт с болью кивнул. Бедняга. Какого дьявола они не отпустили его? Теперь мальчишка черт знает где и по уши увяз во всем этом.
– Они скоро уже вернутся. Стоп, мистер. А вы кто такой?
Мексиканец впился в него настороженным взглядом.
– Просто парень, который вляпался в непонятно что, – последовал сбивчивый ответ Тревитта. – Я тоже искал приключений.
– Приключений ищут только сумасшедшие. Рейнолдо хочет умереть где-нибудь в теплой постели. С бутылочкой пива и теплой мягкой бабой под боком, которая не создает тебе неприятностей.
Тревитт прислонился к занозистому косяку и принялся выглядывать на узкой дороге взятую напрокат желтую машину. Боже, ну и счет ему выкатят!
– По крайней мере, – сказал он, – мы в безопасности. Это хорошее место, чтобы залечь на время.
– Да уж, тут безопасно, – расхохотался Рамирес. – Безопасно так безопасно.
Его улыбка так и лучилась весельем.
– В чем дело? Что тут такого смешного?
– Дело в том, что я позвонил из Эль-Пломо моему доброму другу Оскару Месе. И рассказал ему об этом замечательном безопасном местечке.
Тревитт уставился на мексиканца. Сначала он решил, что имеет дело с особо извращенным чувством юмора. Но широченная, с сумасшедшинкой, улыбка Рамиреса так и не угасла и не стала хитрой, и Тревитт осознал, что именно ему выложили, и чуть не покачнулся, как от удара.
Внезапно он ощутил прилив сил и заорал:
– Что? Что ты сделал? Что сделал? Надо же было так сглупить, выложить все ему!
Тревитт взглянул на дорогу. В любую секунду на ней могла показаться машина, битком набитая мексиканскими головорезами. А у них была «беретта». С четырьмя оставшимися патронами.
– Эй, мистер, взгляните-ка сюда, – позвал Рамирес.
Мексиканец привел его в угол и сдвинул какую-то пыльную циновку, под которой обнаружилось что-то вроде ящика или сундука, вкопанного в землю. Он опустился на колени, отпер замок и открыл крышку. И вытащил оттуда винтовку с оптическим прицелом.
– Эх, поохотимся, – сказал он.
Его улыбка не стала уже, но Тревитту она показалась людоедской.
Внезапно послышался какой-то шум, и Тревитт решил, что умирает.
Но это оказалась всего лишь его желтая машина.