– Это кто такую здоровенную приволок? – округлив глаза, выдохнула девочка.
– Кто-кто… – небрежно пробурчал Пауль, двигаясь вдоль ствола и охлопывая его руками, словно проверяя качество. – Партизаны!
Инга поглядела на него неодобрительно – ну конечно, если б он ответил по-человечески, у него бы немедленно отнялся язык!
– Я сейчас ведра отнесу, позову мужиков и Ганну, мы возьмем веревки и затащим, – как всегда, деловито говорил Пауль.
Одна из придавленных еловых лап неожиданно разогнулась… Прямо под ней в снегу красовался отпечаток босой ступни – размером с чемодан.
Инга долго пялилась на непривычно растопыренные пальцы – над оттиском каждого красовалось что-то вроде небольшой дуги. Словно там в снегу отпечатались… когти? Не смея поднять голову и вглядеться в лес, девочка попятилась, отступая в глубь замкового двора.
– Я… пожалуй, все-таки пойду, – пробормотала она. – Лучше мне сейчас с Ганной не встречаться… И мама будет сердиться, если я не помогу к Новому году готовиться…
– Ладно, иди, – легко согласился Пауль. – Мне тоже с нашими праздновать надо. После Нового года пересечемся. – Подхватив ведра, он заспешил к замку, явно выкинув Ингу из головы и думая только про елку и Новый год.
Ну и ладно! Она ведь сама так и хотела! Инга побрела обратно в замок. Мимо нее пробежала Ганна со свернутой толстой веревкой на плече, за ней Петрусь и еще пара деревенских мужиков.
Глава VI. Новый год к нам мчится, или Dead Moroz
Из комнаты дохнуло теплом. В здоровенном очаге пылали сложенные аккуратной горкой и присыпанные стружками для растопки дрова. Инга удивилась – судя по перемазанной сажей физиономии, работу истопника взял на себя дядя Игорь. Инга и не подозревала в нем таких талантов. Очаг не только грел, но и служил источником света – узкое окно закрыли доской, и в помещении было сумрачно. В полумраке Инга разглядела выставленное посреди комнаты, словно трон, автомобильное кресло, в котором, естественно, восседала мама.
– Все приходится делать самой, пока наша принцесса изволит обозревать свои владения! – поворачиваясь к дочери, патетическим тоном выдала она. И тут же легким движением пальчика остановила шофера Витю, волокшего здоровенную корзину: – Поставьте в угол, чтоб не мешало! Там еще должен быть большой короб… – И снова Инге: – Ты никогда не сможешь найти себе мужа, если не научишься хоть что-то делать по дому…
– По замку… – пробормотала Инга.
– Будь любезна, убери свою постель! – мама обвиняюще указала на лежащий у стены чехол от сиденья и брошенную сверху овчину. – И помоги, наконец, матери, я с утра верчусь, как белка в колесе! Фройляйн Амалия, думаю, корзинку с едой надо разобрать и поставить возле камина.