– А чего ты из театра ушла? – спросил я.
– Да надоело… Фальшивое все, ненастоящее. И эти… деятели культуры с липкими ладонями. Глупость скажут и сами же хихикают… Из трагедии фарс делают. И на сцене, и в жизни. С той же «Антигоной».
– Что с «Антигоной»? – спросил Женя.
– Эта же трагедия, – пояснила Рита. – Конфликт, столкновение интересов долга перед семьей и долга перед Родиной. А на сцене и в самом деле какая-то «козлиная песнь» получилась. Шуточки какие-то, пляски, рок-музыка.
Долг перед семьей, долг перед Родиной. Для актера Ходжаева эти темы оказались неподъемными. Для Риты же они нашли воплощение не на сцене, а в жизни.
Спустя два с лишним часа я, Рита и Артем прогуливались по центральному рынку Изгорска. Без седой бороды и черных очков Артем выглядел куда моложе и совсем не походил на афганского наемника. Надо признать, актерским талантом он обладал. Вот и сейчас сумел взять себя в руки, лишь кончики пальцев слегка подрагивали. У Риты из верхнего карманчика куртки выглядывала пачка сигарет. За нашими передвижениями внимательно следили Малышев и Кентавр, припарковавшиеся невдалеке от рынка. Малышев хотел пойти вместо Риты, но я принял решение, что в машине с косметичкой-экраном останется он. Обычно сдержанная физиономия Женьки задергалась, но он смолчал. Похоже, он еще не до конца отошел от новости, что прапорщик Аржанникова порхала когда-то юным дарованием по сцене столичного театра. Хотелось как-то приободрить Женьку, но слова почему-то не находились. Конечно, капитан Малышев не девица красная, переживет. И не такое переживать приходилось. Надо сказать, для меня Женька был не друг, а, скорее, брат. Младший, не всегда путевый и не всегда правый, но такой, какого из своей жизни не вычеркнешь.
Гвардии капитан Евгений Малышев.
Позывной – Малыш
(пара штрихов к портрету)
В Рязанском командном училище ВДВ Женю завернули с первого захода. Метр шестьдесят четыре для гвардейца-десантника не рост. По рязанским меркам офицер ВДВ должен быть как минимум на одиннадцать сантиметров выше. Плюс детдомовское отнюдь не гвардейское происхождение. Хотя, конечно же, для «горячей точки» такой кандидат подошел бы идеально. Женька плакать не умел, в детдоме такие номера не проходят, а иначе разревелся бы прямо в начальственном кабинете. А так лишь застыл с четверочным аттестатом в руках и медицинскими справками о вполне сносном для службы в ВДВ здоровье. Застыл, точно окаменел. Полковник из приемной комиссии сжалился над пацаном и предложил следующий вариант. Оказывается, для ВДВ офицеров готовили не только в Рязани, но и еще в нескольких училищах, только Женька об этом не знал. Спецроты ВДВ имелись в Коломенском артиллерийском, Тюменском командно-инженерном и опять же Рязанском училище автомобильных войск и связи. Тут требования к росту были не столь строги. Женька выбрал Тюмень. Там четыре года постигал саперное искусство и учился возведению (а заодно и подрыву!) фортификационных сооружений. Ну а потом…