– Даже так? – удивился Юрасов. – А кто инициатором драки был, можете сказать?
– Вот этого не знаю, – честно признался подполковник. – Но на него налетело пять или шесть человек.
– Понятно, – комбриг вернулся на свое место. – Он вообще-то парень неконфликтный…
– А как насчет остальных данных?
– Каких? – Не сразу поняв, о чем речь, Юрасов тут же спохватился, словно вспомнив что-то: – Ты имеешь в виду наш вчерашний разговор и директиву?
– Именно, – кивнул головой тот. – Потянет он у нас?
Полынцев насторожился.
– Нет, его я вам не отдам! – Юрасов категорично покачал головой. – Он здесь нужен.
Подполковника словно подменили:
– Это самая что ни на есть идеальная характеристика. – Он строго посмотрел на комбрига: – Мы же договаривались: представляешь мне лучших. А ты, оказывается, темнить начал.
– Да нет, – полковник стушевался, – сейчас тягомотина начнется. Расследование, суды…
– Если он меня устроит, эти проблемы будут решены. – Подполковник перевел взгляд на Полынцева: – Желаешь пройти специальную подготовку и в дальнейшем работать в особом подразделении Генерального штаба?
Боясь, что своим согласием может обидеть комбрига, Полынцев неопределенно пожал плечами.
– О нашем разговоре никому ни слова, – продолжал подполковник. – Женат?
– Да, – ответил за него Криворучко.
– Значит, сегодня вечером на тестирование, – подытожил подполковник. – В случае если ваши данные устроят меня, супруге скажете, будто переводитесь в другой округ.
* * *
Ломаной линией на фоне сереющего неба выступил горный хребет находящейся напротив высоты, где расположилась группа. Антон Филиппов посмотрел на светящийся циферблат часов и поежился. Через каких-то полчаса станет совсем светло. Подняв воротник утепленной куртки, он осторожно перевернулся на бок и закрыл глаза. Нужно было постараться еще отдохнуть. Впереди тяжелый день. Несмотря на середину марта, здесь, в горах, в отличие от равнинной части Чечни, где уже вовсю цвели сады, по ночам было еще холодно. В мокрой от сырости и пота одежде невозможно было согреться. Слегка бил озноб.
«Отвык», – с досадой подумал он, прислушиваясь к ровному дыханию спящего капитана Денисова, устроившегося рядом.
Уже шел второй месяц, как Антон вновь надел погоны. Наскучившая после расформирования отряда специальных операций гражданская жизнь подтолкнула его после Нового года рвануть в Москву к генералу Родимову и попроситься обратно.
Федор Павлович долго, с иронией в глазах, разглядывал стоящего перед ним бывшего подчиненного и воспитанника, по-видимому, посчитав его просьбу шуткой. А может, он смотрел на него так, пытаясь найти разницу между уверенным в себе капитаном, ушедшим на вольные хлеба несколько лет назад, и стоящим сейчас перед ним человеком? Антон ничуть не изменился. Лишь слегка посеребрила ранняя седина соломенного цвета волосы на висках, да кожа на лице не была такой смуглой и обветренной.