- Я сейчас все объясню, - сказала она. Резким кивком Треваррен указал матросу на дверь. Когда тот вышел, Патрик подошел к своей кровати и сдернул белое шерстяное одеяло.
- Я искренне надеюсь на это,- наконец ответил он, протянув ей одеяло.
Шарлотта с благодарностью взяла его, но была еще слишком слаба, чтобы самостоятельно подняться с пола.
- Меня взяли в плен, когда я со своей подругой Беттиной пыталась найти дорогу с базара домой...
Патрик налил и подал ей вино в деревянной кружке, а сам, сев на стул, молча и внимательно изучал Шарлотту. Та не привыкла к крепким напиткам. Тем не менее, схватив кружку дрожащими руками, выпила все до последней капли.
- Это было страшное испытание, смею вас заверить, мистер Треваррен...
Нахмурившись, он взял кружку, чтобы снова наполнить ее.
- Откуда вы знаете мое имя?
Шарлотта покраснела и залпом выпила вторую кружку. Она испытывала двойственное чувство - облегчения и обиды, что он, видимо, не помнил их встречу десять лет назад на «Чародейке».
- Мы встречались однажды,- сказал она и поперхнулась.- Можно еще вина?
- Конечно нет,- ответил он с явным неодобрением, откинувшись на скрипучем стуле с видом человека, привыкшего получать в подарок обнаженных женщин каждый день после обеда.- Вы уже пьяны. Что вам сейчас действительно нужно, так это немного поесть и принять хорошую ванну.
Ни в одной из своих буйных фантазий о Патрике Треваррене в течение стольких лет Шарлотта не представляла себе такого унизительного приема.
- Вы даже не хотите узнать моего имени? - тихим голосом спросила она, заставив свою фамильную гордость смиренно закрыть глаза на происходящее.
Мистер Треваррен вздохнул. По его лицу, ранее безразличному, пробежала тень смутного беспокойства, как будто появление девушки стало для него неприятной обузой.
- Ну хорошо,- сдался он,- как же вас зовут?
Шарлотта была поражена таким недружелюбием, но решила, что не позволит ему заметить это. Она выпрямилась, насколько позволяло одеяло, и взглянула на него.
- Этого я вам не скажу, - ответила она.- Ну как? Нравится вам, когда с вами говорят в таком же грубом тоне?
Патрик потер шею точно так же, как это делал ее отец, когда мачеха Лидия выводила его из себя, и, неожиданно вскочив со стула, взял ее за плечи и поставил на ноги.
- Сейчас не время разыгрывать из себя школьницу, - сердито выпалил он, глядя на нее сверху вниз.
В тот момент, когда он ослабил хватку, колени Шарлотты, к ее величайшему унижению, подогнулись и она чуть не упала.
Тихо выругавшись. Патрик подхватил ее, осторожно отнес к кровати и с некоторой неловкостью опустил на постель. Она почти утонула в мягкой перине.