- Большое спасибо,- поблагодарила она с ядовитой улыбкой. - Вы необыкновенно любезны, сэр.
Патрик рассмеялся и выскочил из медного бака неожиданно и без брызг, словно дельфин, появляющийся на поверхности моря. Он легко подхватил ошеломленную Шарлотту на руки и втащил ее, в платье и туфлях, в воду.
Тонкая ткань ее одежд стала прозрачной и облепила все тело. Она отчаянно сопротивлялась, пол вокруг бака был залит водой, но Патрик легко справился с ней, прижав ее к груди.
- Ты хотела принять ванну, Шарлотта, - приговаривал он, губами касаясь ее уха. - Ты ее сейчас получишь.
Она брыкалась, извиваясь.
- Сейчас же отпусти меня!
Патрик вздохнул, но не ослабил хватку.
- Никто не собирается слушаться вас,- заявил он с философским смирением, - Мы собираемся, наоборот, предпринять кое-что, чтобы усмирить сварливый характер миссис Треваррен.
Шарлотта взяла себя в руки, но для этого ей понадобилось сделать несколько глубоких вдохов и мысленно сосчитать до двадцати семи. Шпильки выпали из волос, и мокрые пряди облепили плечи и грудь, а платье, ее единственная одежда, было почти наверняка испорчено.
- Ты ведешь себя недостойно, Патрик. Отпусти меня сейчас же!
Вместо этого он повернул ее к себе липом и стал с бесстыдным восхищением смотреть на ее груди, проступившие сквозь прозрачную ткань.
- Конечно, дорогая, я сделаю все, что прикажешь. Нужно только помыть мне спину, как и подобает хорошей жене, а потом можешь делать все, что захочешь.
Снова Шарлотта начала считать, чуть заметно шевеля губами.
Патрик рассмеялся.
- Господи, ты, должно быть, самая упрямая из всех женщин в мире. Но я принимаю вызов судьбы и сделаю все, чтобы усмирить тебя.
Шарлотта знала, что в глазах ее сверкает огонь. Если бы она осмелилась, она бы плюнула Патрику в лицо, но даже она не находила в себе достаточно смелости для этого.
- Не раньше чем увидишь ангелов, танцующих менуэт в аду! - прошипела она.
Он притянул ее к себе, приподнял немного над водой и несильно схватил зубами полностью появившийся из воды сосок.
- Heт, Шарлотта. - возразил он, подвергши ее сладостной пытке несколько раз, - скорее, я увижу, как ты будешь танцевать подо мной в постели этой ночью. Твои стоны удовольствия будут для меня лучше всякой музыки.
Она задрожала, напуганная властью, которую этот человек имел над ней, разгневанная этим и беспомощная что-то предпринять, как если бы ей нужно было противостоять урагану или землетрясению.
- Патрик... - поперхнулась она, испытывая одновременно любовь и ненависть к нему.