День кончился, остальная часть времени до отбоя принадлежала заключенным, и они разбрелись по всему двору, разделились на небольшие группы и заговорили, зашумели каждый о своем. В этих беседах возрождались обыкновенные человеческие отношения, завязывалось товарищество между незнакомыми.
* * *
Я стою один, отдельно от всех и гляжу, как разговаривают другие, сойдясь в группы, как многие смакуют одну сигарету. Искал, с кем бы познакомиться, присматривался к людям. Вдруг ко мне подошел мальчик, худой до невероятности, остроносый. Его шапка сместилась на затылок, открыв большой крутой лоб.
Он смотрел на меня, наивно улыбаясь, вдруг спросил на чисто русском языке:
- Не узнаете?
- Нет, - ответил я.
- Сосед по нарам. Я тоже на третьем этаже.
- Еще не успели познакомиться, - сказал я.
- Я вас видел еще раньше.
- Что-то не припоминаю такой встречи.
- Берите, закуривайте, - юноша протянул мне сигарету.
Вижу парень владеет собой, серьезный, рассудительный, как взрослый.
Я закурил.
- Где достаешь сигареты?
- О, здесь все можно купить, лишь бы деньги были.
- Откуда у тебя деньги?
- Марки. За них покупают шапки, ботинки, сигареты, - сказал он, сразу не ответив на вопрос. - Я вычищал туалетную яму, мне дали три марки. Вон там, за апельплацем, каждую неделю собирается базар. Французы продают свое, югославы - свое. С собой в могилу или на виселицу не хотят нести. - Парень почему-то засмеялся. - Видели высоких, похожих на спортсменов? То югославы, все с одного села. Прятали оружие, а фрицы нашли. Мишени на сердце им пришили. Завтра или послезавтра уже их не будет. Они все променяли на еду, на табак, хоть перед смертью накурятся.
- Ты, я вижу, многое знаешь, - похвалил я, чтобы вызвать на откровенность парня. Он продолжал говорить тихо, осторожно.
- Вы штрафник? И я тоже. Я уже здесь давно - целый месяц, еще месяц пробуду, а может, и два. Штрафников держат, сколько им вздумается, а нужно два месяца. Не врежешь дуба или не прибьют за это время, отвезут куда-то на работы.
- А как ты сюда попал? - спросил я.
- В лагерь?
- Нет, в Германию.
- А-а, привезли к бауэру. Хозяин попался скупой, злой, вот мы с ребятами и убежали от него. Шли домой, в Россию. Меня послали раздобыть еду. Я по трубе залез на балкон особняка, пробрался в комнату, а там генерал храпит. Услышал меня, как заорет: "Караул!" Если бы он, дурной, дал мне хлеба, я ушел бы и все. А то черт его знает из-за чего шум поднял. Так ничего и не принес ребятам. Мы голодные удирали лесами три дня. За нами гнались, по нас стреляли. Схватили меня первого... А как вас зовут? - вдруг сразу сменил он тему разговора.