Даже с невинного, на первый взгляд, желания иногда начинается жуткое преступление, если отсутствуют нравственные тормоза. Медицине хорошо известны навязчивые психические состояния. Таковы, например, персеверации – неотступное преследование какой-либо мысли, слова, мелодии. Но они обычно являются редкими, преходящими: маньякам же свойственна стабильная – периодическая или постоянная – обуреваемость собственными «тяжкими думами». О человеке принято судить по его поступкам, что, в принципе, не совсем верно, ибо «человек на самом деле есть то, о чём он думает», просто не всегда создаются внешние условия для претворения в жизнь собственных мечтаний, замыслов, планов.
Мы спокойно жили в СССР, т.к. почти всё имеющееся здесь множество, поголовье хищных гоминид было «благополучно трудоустроено»: они в основном были продавцами, официантами, «творческими интеллигентами», администраторами, партийными функционерами, комсомольскими «вожаками», точнее, составляли там жуликоватую, подлую часть. Лучше всего, конечно, было пристроиться к «номенклатуре». Понятно, что все они исподволь развращали и растлевали общественные структуры. Лишь немногие отваживались воплощать свои «дерзновенные» мечты в жизнь более «полнокровно»: заниматься подпольным бизнесом, быть ярым «диссидентом», вести шпионаж в пользу капиталистических стран и т.п, – это было рискованно, опасно. Была даже изведена под корень уголовная преступность гангстерского типа (организованный, вооруженный бандитизм, которому сейчас открыта «зелёная улица»). И вот, после «перестройки» вся хищная нечисть, которая уже было привыкла жадно, но тихо есть ворованный шоколад под ватным одеялом, получила возможность заняться своим делом, и жрать ананасы и рябчики прилюдно. Всё это можно слышать и лицезреть невооруженным глазом с утра до вечера в радио– и теленовостях. Многомиллиардные финансовые махинации, разборки, заказные убийства, неприкрытая пропаганда извращённого секса, вызывающая, демонстративная роскошь посреди всеобщей нищеты и неблагополучия…
Тождественность, взаимосвязанность сексуальной извращённости (перверсий, девиаций и т.п.) с хищностью, агрессивностью, в общих своих чертах понятна. З.Фрейд, К.Лоренц и многие другие исследователи убедительно доказали прямую связь между сексуальностью и внутривидовой агрессивностью. Это, собственно, в той или иной форме борьба самцов за самку, и ничто иное. Таким образом, предельно возможная агрессивность (убийство) в своём чисто природном проявлении, как борьба за выживание вида, наиболее естественна и совершенно оправдана, как агрессивность межвидовая, как потенция и тенденция к соперничеству, стремление к борьбе с некими иными существами, отличающимися от представителей собственного вида. Это естественная борьба за выживание своих, за себя и за ближних. Агрессия же внутривидовая – это уже некая проекция, «частная производная», как бы инерционный отголосок этой общей борьбы всего вида за своё выживание, благополучие всех членов своего сообщества. Битва за выживание вида ведется насмерть, до конца, борьба же за самку чаще всего ритуализирована – бьются «по-свойски», до «первой кровянки», по крайней мере, – при естественном ходе вещей.