- Кто же вас пустит? – возразил Олег. – Да и деньги нужны.
- А мы в каникулы, за половинную стоимость.
- Ну ладно, билеты – за половинную стоимость. А кто ребят с тобой отпустит? Это тебе не лыжная прогулка в лес.
- А классные руководители на что? У моих ребят классный руководитель – Елена Викторовна, молодая, чего ей не поехать?
- Ишь ты, «поедет»! – проворчал Олег. – За вашим классом и другие потянутся, но не все же классные руководители смогут поехать. А ребята потом обижаться будут, что вы поедете, а другие – нет.
- На то ты и секретарь комсомольской организации, чтобы всё уладить и организовать! – подмигнула озорно Светлана. – Или ты способен только одни планы переписывать? А организовать духу не хватает? Да ведь можно туристические путёвки ребятам на каникулы достать, а там свои руководители есть, да ещё из родителей кто-то сможет поехать. Можно же деньги попросить на заводах, где родители работают!
Олег спорить не стал.
Известие о производственной практике на заводе в десятом «Б» было воспринято по-разному. Парни обрадовались. Как же, один день в неделю не учиться: хоть и надо, хоть и экзамены, а так надоедает эта учеба на десятом году. Девушки недовольно загудели - не хотелось рано вставать, не хотелось ехать на край города, не хотелось возиться с металлом...
И лишь двое из всего класса это известие встретили равнодушно - Окунь и Осипова. И оба заранее знали, что не будут ездить на практику. И у Васьки, и у Виктории само слово «завод» вызывало некоторое отвращение. С Окунем никто не разговаривал, и он совсем не горел желанием видеть одноклассников, объявивших ему бойкот, ещё и на заводе. А Осиповой была ненавистна даже сама мысль - испачкать руки в машинном масле.
Про таких, как Виктория Осипова, иногда говорят: «Родились с золотой ложкой во рту». С золотой не с золотой, а уж с серебряной - точно: единственная дочь. Виктория из всего обилия известных ей механизмов лучше всего умела пользоваться магнитофоном, телевизором и легковым автомобилем.
Правда, своего автомобиля у Осиповых не было. Отец, хоть мать и часто заговаривала об этом, не стремился к приобретению автомобиля, считал, что нет надобности - есть служебный. Но водить машину Виктория умела - научил шофер отца, симпатичный узбек Карим, который при знакомстве назвался Костей. Да он и не был похож на узбека - светловолосый, бледнолицый, лишь глаза, чёрные, яркие и жадные, были отцовские, а в остальном Карим походил на мать, русскую женщину.
Карим охотно учил Викторию водить машину, имея в уме своё, и, может быть, сказал бы ей об этом «своём», да отец, заметив его слишком пылкие взгляды на Викторию, заменил шофёра. И отца стал возить тихий паренёк Ваня. Мать долго сожалела об этом - узбек ей нравился необыкновенной услужливостью.