Женщина не моих снов (Эльберг) - страница 3

Лиза ловко высвободилась, отошла на пару шагов и снова рассмеялась.

– Конечно. А ты продолжишь жить. Вернее, продолжишь бежать. От женщины своего отца? От себя? И лет в сорок, когда останешься совсем один со своими деньгами и своей карьерой, поймёшь, что так никуда и не прибежал.

– А что ты можешь мне предложить? Исповедоваться? Может, тебя убить?

Лиза повертела в руках очки и улыбнулась.

– И чем же это тебе поможет, Брийян? Сделает тебя другим человеком с другой судьбой? Даст тебе шанс вернуться в прошлое и изменить ход вещей? Предположим. А что ты будешь делать дальше? От кого ты будешь бежать потом? Тебе уже не шестнадцать. Мы взрослые люди. Неужели ты не понимаешь, что так, как живёшь ты, жить нельзя?

Я поднял руку, и проезжавшее такси притормозило у тротуара.

– На кладбище, сэр, – сказал я, поудобнее устраиваясь на пассажирском сиденьи. – И сделайте музыку погромче. Я не хочу слышать того, что говорит эта женщина.

Людей на похоронах было до неприятного много – и я с первых минут почувствовал себя очень неуютно. Разумеется, я знал почти всех, что меня расстраивало ещё больше. Пришедшие тут же начали с любопытством разглядывать сына покойного, который не показывался в родном городе десять лет, а теперь вдруг решил снизойти до визита.

– Такие люди, как он, рано или поздно заканчивают свои дни именно так – в автокатастрофах, – сказал кто-то совсем рядом, и я даже поморщился от ощущения, что давно уже перестал испытывать к этому городу подобие нежных чувств, а люди, которые когда-то были хорошими друзьями или даже, можно сказать, семьёй, превратились в совершенно чужих людей. – Подумать только – до чего может довести человека алкоголь!

– И женщины, которые напоминают ведьм, – ответил другой голос, услышав который, Лиза насмешливо фыркнула.

Отца похоронили рядом с мамой. Место рядом с её могилой осталось свободным, и в этом было что-то по-трагически смешное – именно такое, какими обычно бывают шутки судьбы. Я подумал о том, что мне очень хочется увидеть его лицо – но это, разумеется, было невозможно. Наш сосед, старый дядя Том, с которым я успел перекинуться парой слов, сказал мне со вздохом, что за последние два года отец очень постарел, и его волосы стали совсем седыми. А он гордился тем, что в его годы седина добралась только лишь до висков.

– Он стал похож на привидение, – поделился со мной дядя Том (который, к слову сказать, тоже изменился до неузнаваемости, и из полного сил мужчины стал слабым и немощным). – Я вообще перестал его узнавать. А глаза! Я помню, что даже если он грустил, то в его глазах постоянно светились огоньки… А потом они стали похожи на глаза мёртвого человека. Ну, знаешь. Когда человек живёт, а у него внутри всё давно уже умерло… Думаю, он так и не смог смириться с тем, что твоя мать умерла, малыш. Он слишком сильно её любил. Если человек любит кого-то очень сильно, то ему очень сложно смириться и отпустить… даже после смерти.