И они были безусловно правы, что подтверждали все компьютерные модели. Такие задачи, в принципе, решались как немонотонные математические последовательности.
Но описать такую формулу из расчета 6 из 49 – это задача для титана. До скончания века в самый раз. Так что я ограничился математическим описанием с некоторыми поправками в данных. Причем плотность вероятности на отдельных участках возрастала до так называемой "жирной точки".
И при том я был уверен, что уйма народа делала это до меня, поскольку такие формулы доступны любому школьному учителю. А лотерейные фирмы как процветали, так и процветают.
Придя в павильончик в очередной раз, я сказал Скобелеву:
– Подаю документы на перемену фамилии! Вы были правы: расчет не подменяет предвидения.
– Слепой сказал, посмотрим, – проворчал тот и, как всегда, внимательно изучил все до единой карточки. Потом мигнул пальцем Толе и Равилю:
– Посмотрите-ка!
– Хитрый шайтан! – сказал Равиль и погрозил, как всегда, левой. – Уже передернул нашу раскрутку!
Неправ он был. Ничего я не передергивал. Только правило конвергенции никто не отменял. Если есть какая-то стоящая идея, разными путями к ней будет приходить много народа. Все великие открытия делались не по разу. Профсоюз Ивана Иваныча и я пришли к одной схеме: один развернутый вариант, правда не из двенадцати, а только восьми цифр, и дополнения из простых вариантов.
– Толково сделано, – сказал Толя. – Ваня, возьмешь опять.
Юрий Палыч, как двоечник на контрольной, вытянув шею, не глядя, переписывал цифры с моей карточки. Выглядело это с его стороны совсем несолидно, но я не стал бы связываться. Однако Иван Иваныч с завидным для его лет проворством подскочил и схватил плагиатора за ухо, усугубив тем самым комическое сходство со школяром.
– Дед, ты что? – взвыл бедолага. – Ошалел?
– Сам ошалел, совесть потерял! Кто второй месяц ни хрена не приносит? Кто наши номера Косте-громиле продавал? Сядь и нишкни. С тобой отдельный разговор, вылетишь ты в два счета за эти штуки.
– Нет, как это вылетишь? – завертелся обиженный Юрий Палыч. – У нас и так народа некомплект, потому что Димку ты, Иван Иваныч, отшил, а Ваня пока на проверке и будет играть, нет ли – неизвестно. И потом, мои деньги в общем котле не кончились!
– Ваню не замай, как не он у тебя списывает, а ты у него номера воруешь, а за это по шее полагается, и ты знаешь. А твои пять лимонов выну и отдам. Что скажешь, Толя?
Толя был, как я уже знал, казначеем профсоюза и правой рукой босса. Отставной военный, большой аккуратист, вел безразмерной величины тетрадь, в которой записывалось, сколько сыграли, сколько получили (со знаком плюс или минус), сколько кому выплачено из общей добычи (как у пиратов Карибского Моря!) и какая сумма осталась в резерве. Тридцать процентов выигрыша шло на специальную банковскую книжку. Оттуда брались деньги на игру, если долго не везло и оборотные средства иссякали. А если сумма превышала определенную отметку, излишек распределяли между компаньонами в какой-то пропорции, которая раз от раза менялась в зависимости от успехов того или другого игрока.