Держа в руках длинный бархатный футляр, я то открывал его, то закрывал. Иван Иваныч поглядывал искоса из-за баранки.
– Это ты жене?
– Жене.
– Давно женат?
– Полгода.
– Блондинка, брюнетка?
– Жгучая!
– Красавица, наверно?
– С ума сойти!
– Сходи, сынок: так-то с ума сходить еще никому не вредило…
Он довез меня до дома и высадил у входа в магазин – сам догадался, что это мой магазин. Я не конспирировался от старика.
Ноябрьские ранние сумерки окутывали дом. Светило единственное окно – на кухне.
По лестнице плыл запах кофе. Мария была одна. Максим мотался по базам, как собачий хвост, Колька уехал к деду Федору. Замечательно. И платье на ней было зеленое, фасон его неопровержимо свидетельствовал о своем тропическом происхождении.
– Как дела? – спросила она, скашивая глаза на бархатный футлярчик.
– Плакать не будешь?
– Не буду, – потупилась и наигранно надулась.
– Тогда повернись спиной и закрой глаза.
Она послушно подставила полуголую спинку. Мудреная застежка плохо поддавалась.
Потом, положив ладони поверх глаз, чтоб не подсматривала, подвел к зеркалу в коридоре. Отпустил глаза и включил свет.
Выглядело даже лучше, чем я думал. Положительно, ничто не могло быть для нее слишком хорошо.
– Нравится? (Короткий кивок, глаза опущены в пол). Тогда, мама Мария, поцелуй муженька!
Ей и хотелось, и не хотелось, она даже попыталась спрятать лицо, застенчивая притворщица. В конце концов мы оказались целующимися в коридоре перед зеркалом.
Я, как глухарь, перестал и видеть и слышать, когда привел в себя негодующий мальчишеский фальцет от двери:
– Маленькие, что ли, закрываться надо! – и звук хорошего подзатыльника. Это дед Федор учил мальца хорошим манерам. Сам старик был слегка смущен, и Мария тоже,- встрепенувшись, поправила платье (черт, когда это я успел задрать подол? Сам не помню), вся пунцовая, побежала дедушку встречать.
Пили на кухне кофе с пирожными и коробок сладостей снарядили бабушке Зюльме. И еще я подковыривал над шурином: что, завидки взяли? А вот женись сам! Колька отругивался беззлобно. Мария хвасталась подарком деду.
Удивительный был вечер. Объяснение без слов. Шажок от женщины – моего хорошего товарища к моей женщине. И не серебряное колье тому причиной. Это мы поняли. И разговоров на эту тему не заводили.
**********************
Началась зима – противная, с резкими перепадами температуры, то морозная, то слякотная. На жизнь жаловаться было грешно – на погоду разве что. Магазин благополучно пережил годовой отчет и вообще торговал очень бойко, поскольку покупатели, как везде в мире, смекали быстро разницу в цене, хотя бы и грошовую.