Света смотрит на меня, и я понимаю, что видит меня насквозь. Вот беда-то какая!
– Светлана, Светлана, – я катаю имя на языке как конфету, пытаясь избавиться от наваждения. – Какое светлое слово…
– А мне не нравится, – неожиданно заявляет она.
– Почему?
– Слишком простое.
– Простота и ясность ещё никогда не были недостатками, – я пытаюсь остановиться, не получается: – Это как свет в конце тоннеля.
Она поворачивается ко мне. Улыбается.
Дверь открывается, в клубах пара и снега появляется Николай. Светлана вполне естественно отодвигается от него, а значит усаживается ближе ко мне. Не могу сказать, чтобы это было неприятно. Сквозь ткань куртки чувствую её бёдра, и в глазах начинает темнеть. "Кто там к Валюхе приехал? Надо бы познакомиться. Так и в самом деле тронуться умом недолго"…
Я выглядываю из-за плеча Светланы, чтобы посмотреть на Николая. Он молчит. Рот раскрыт, глаза выпучены. Но смотрит не на нашу гостью. Смотрит на меня. В глазах – ужас. Ужас и страх.
– Что там, Николай? Что с ёмкостями?
Судя по выражению его лица, сорвало все патрубки, в канистрах – трещины. Две тонны молока лишь на двадцать процентов коровьего, остальное – соя, льются сплошным потоком просто на пол, находят щели в днище грузового отсека кунга и выливаются наружу, застывая на морозе молочно-белыми сталактитами…
– С ёмкостями? – он облизнул губы, немного приходя в себя. – Причём тут ёмкости?
Ничего им не сделается.
Конечно, не сделается. Да и нет там никаких щелей!
– Поздоровайся, у нас прекрасная гостья.
– Доброе утро, Коля, – говорит Светлана.
– "Добрым" утро не бывает, – механически откликается Николай, и опять ко мне. – О тебе бабы разное толкуют, но не ожидал… ошеломил. Мы ни о чём не договаривались, понял? Я тебе ничего не обещал!
– О чём это ты?
– Что тут у вас происходит? – вступает Светлана.
– Ничего, – отрезает Николай.
Он отворачивается от нас. Садится прямо и смотрит перед собой сквозь лобовое стекло в метель…
Я пожимаю плечами. Не обещал – так не обещал. Мало ли что обо мне говорят! А женщины в особенности…
Разворачиваемся и выезжаем на дорогу, плавно набирая скорость. У самого выезда из села встречаем Петровича. Я моргаю ему дальним светом, но он никак не реагирует. Наверное, совсем уже согрелся на своём "топливе".
Светлана сидит рядом, всё так же чуть прижимаясь ко мне. С учётом ёрзающего подо мной на сугробах кресла, пытающегося жить своим умом, это не очень удобно.
Двигаюсь на четвёртой передаче, на спидометре – "50", и правая рука могла бы легко опуститься ей на плечи. Тем более, что водительское кресло чуть выше сидений для пассажиров.