И тут в мирную бывальщину вдруг ворвался зловещий, будто с того света, голос Тимура Васильевича:
— Готовься, хозяин, дурные вести принять!
Демченко и Великанов оба вздрогнули, обомлели, и Захар умчался в туалет, где яростно уселся на толчок. Великанов сказал:
— Тебя же предупреждали, «Ватикан», чтобы не хулиганил!
Лицо пророка смазалось в сморщенную тыкву, он протрезвел, ответил жалобно:
— Не волен, ей-Богу. Со сна сорвалось. Да я беду не могу накликать, она через меня только людям сообщается.
— Если чего с Настенькой, тебе хана!
«Ватикан» побледнел, потянулся к бутылке, и Великанов понял, что угадал. Его душа, как лицо «Ватикана», тут же сморщилась и затихла. В полном молчании, под туалетное ворчание Демченко они осушили по стакашке. Не успели сигареты прижечь — звонок в дверь, подлый, дребезжащий. У Великанова сил недостало открыть, пошлепал Тимур Васильевич. Проходя мимо сортира, автоматически выключил свет. Демченко и звука не подал, будто во тьме ему было приятнее. Смутным призраком обрисовалась в каморке Мария Филатовна. В эту тягостную минуту была она словно идеал уродства. Горбик торчал и спереди и сзади, волосики на голове собрались в кулак, глазки-щелочки сквозят жутью.
— Ну, что?! — как-то без особого беспокойства спросил Великанов.
— Настеньку мотоцикл сбил. В клинике она.
Мария Филатовна на стульчик упала, и веки ее сомкнулись в изнеможении. Великанов то ли куда-то побежал, то ли продолжал слушать. В груди все так спеклось, как в газовом шкафу. Это было невероятно, немыслимо. Где-то мучилась, стенала от боли его девочка, его чудо лесное, а он, старый дурак, наливши бельмы вином, сидел как чурка с глазами и не мог пошевельнуть ни рукой, ни ногой. Подробности были такие.
Мария Филатовна с девочкой спешили домой с праздничными гостинцами, везли яблочный пирог и печеного леща. На тесной улочке возле вокзала набросился на них дикий мотоциклист. Парнишка кривоногий, крутолобый, по прозванию «рокер». Он теперь в том же отделении, где Настенька. Настеньке сделали рентген, и она спит. У нее поломаны ребрышки, сотрясен мозг, и вся она в синяках и ушибах. Милый, нежный, легкий комочек из смеха, косточек и щебетания долго летел по воздуху, пока не шмякнулся о кирпичную стенку. Мальчонка-мотоциклист, падая, крутнувшись на железном коне, неосторожно подцепил девочку на носок. Но, возможно, ее жизнь вне опасности. Врач сказал, скорее всего, она поправится. Но это будет окончательно известно завтра. Все эти ужасающие факты Великанов постиг чрезвычайным напряжением сознания. Мария Филатовна ему попеняла сквозь дремучую усталость: