– Тебе бы лучше вернуться к остальным, парень. Только что явился шериф Гилл, так что конец одному празднику, зато начинается другой. Идем, тебе понравится.
Лицо Джеда прямо-таки сияло. На нем читалось злобное удовлетворение, и это заставило Эмму затрепетать от ужасного предчувствия. Неужели?..
Даже мысленно девушка не в силах была закончить фразу. Украдкой взглянув на Такера, она заметила, что в отличие от отца он не обрадовался.
– О чем речь? – спросил он отрывисто.
Джед не ответил – он пристально разглядывал Эмму.
– Вот именно, о чем речь… между вами двоими?
– Это, черт возьми, тебя не касается! Начнем с того, что перед тобой леди, отец. Не мешало бы помнить, что перед леди надо хотя бы приподнимать шляпу!
– Только не перед Маллой!
– Хорошие манеры или есть, или их нет. Не позорь наше имя, отец.
Взгляды их встретились, и Джед, пожав плечами, приподнял шляпу.
– Мистер Гарретсон, – начала Эмма, задыхаясь от волнения, – что вы имели в виду, когда сказали, что прибыл шериф и начинается праздник другого рода?
– Вот пойди и выясни.
– Черт возьми, отец! – рявкнул Такер. – Тебе задали вопрос!
Брови Джеда сошлись к переносице. Впервые сын принимал чью-то сторону против него, да к тому же сторону Маллой. Он уже собрался удалиться с видом оскорбленного достоинства, но потом рассудил, что ответ на заданный вопрос ничуть не понравится девчонке, так что можно и ответить.
– Твой папаша, милая мисс, наконец получит то, что ему причитается.
Если на лице Такера при этих словах и появилось выражение мстительной радости, Эмма не видела. Без дальнейших слов она бросилась бежать к церкви.
Еще до того как завернуть за угол, она услышала шум на церковном дворе, где еще недавно царила идиллия.
Оказалось, что приглашенные сбились в кучу, из которой слышались протестующие возгласы. Шериф Гилл и его помощник вели Уина Маллоя к воротам. Народу оставалось не так уж много – очевидно, шериф не хотел портить праздник и дожидался ухода жениха и невесты. «Как он добр, что не опозорил старого друга перед всем городом!» – пронеслась в голове девушки мысль, полная горькой иронии.
– Стойте! – крикнула она. – Как вы можете, шериф Гилл?!
Обогнув отца и полицейских, Эмма преградила им путь:
– Немедленно отпустите папу! Как вам могло в голову прийти арестовать его? Кому, как не вам, знать, что он непричастен к смерти Бо Гарретсона!
– Боюсь, Эмма, я уже не могу прозакладывать за это голову, – угрюмо возразил шериф.
Гилл выглядел не лучшим образом: морщинистые щеки ввалились, и весь он как-то ссутулился и осел.
– Папа! – Эмма перевела взгляд на отца, с трудом подавляя дрожь. – Не волнуйся, папа. Все это какая-то ужасная ошибка, но она разъяснится. Клянусь, я сделаю все, чтобы исправить ее!